Наконец катер с кунгасом тронулся к берегу. Еще издали Чими выследил, где лежит этот ящик.
Кунгас подошел. Какой-то здоровенный русский матрос небрежно схватил этот ящик, задел им за борт кунгаса, взвалил на плечо и понес.
У Чими остановилось сердце.
То, что занимало мысли Чими с половины зимы, с того момента, когда он увидел самоходные машины на физкультурном параде в кино, кажется, лежит теперь в этом ящике.
Здоровенный матрос прошел с кунгаса по доске на берег и с плеча бросил ящик наземь. Как ножом полоснуло по сердцу Чими! Он не смог даже сразу подбежать к ящику. Секунду постояв, он бросился к нему, и, стоя на коленях, начал заглядывать в щелки. Ясно были видны рама велосипеда и колесо.
Выпрямившись и задрав голову, но все еще стоя на коленях, Чими заорал во все горло:
- Он! Он!
Я стоял на берегу с заведующим факторией. Запыхавшись, к нам подбежал Чими.
- Я забираю его. Можно? - спросил он.
- Кого?
- Машину-скороход.
- О нет, - сказал заведующий. - Подожди, вот я оформлю, акт составим, в книги запишем - тогда и можно будет. Дней через пяток.
Чими стоял и слушал с таким страдальческим лицом, что, кажется, сам сатана не смог бы отказать в его просьбе.
- Пожалуйста, давай сейчас, - умоляюще проговорил он.
- Да отдай ты ему! Не все ли равно тебе, регистрировать его на берегу или у Чими? - сказал я заведующему.
- А вдруг он поломан или части какой не хватит?
- Ничего. Отдай. Он расплатится за него полностью, если даже в ящике не хватит целого колеса.
- Да, да! Вот деньги - не глядя отдам, - торопливо проговорил Чими.
- Ну ладно, бери. Как ребенок! Потерпеть пару дней не можешь, а еще завхоз!
Но Чими и не слышал последних ворчливых слов заведующего факторией. В один миг он оказался рядом с ящиком. Высоко подняв его над головой, он зашагал к себе. За ним пошел и Николай Павлович, приглядываясь к новой обстановке.
Прошло немного времени, и Чими с помощью Николая Павловича собрал машину. Когда он выкатил ее на улицу, немедленно собралась большая толпа.
- Железнорогий олень! - послышались голоса.
Но Чими не обращал ни на кого внимания. Он неумело садился на велосипед и тотчас же валился на землю. Толпа шумно хохотала. Некоторые смеялись до слез, не представляя себе, как это Чими поедет на этом рогатом, который, оказывается, без поддержки и стоять не умеет.
- Совсем непослушный, - серьезно сказал старик Тнаыргын.
- Ты, Чими, возьми кнут. Попробуй его кнутом, - послышался другой голос.
Толпа хохотала.
- И ленивый вдобавок, - продолжал Тнаыргын, показывая на него пальцем. - Видишь, ты только хочешь сесть на него, а он ложится. Молодой, должно быть, необъезженный.
Велосипед привлек такое внимание, создал такое праздничное настроение, что, казалось, более веселого дня на культбазе не было.
- Ну, Чими, давай, я тебе покажу, как нужно ездить, - предложил Николай Павлович, уже освоившийся с народом.
Он легко вскочил на велосипед и помчался вперед по узенькой тропинке. Толпа с невообразимым шумом и криком ринулась за велосипедистом. Впереди всех бежал довольный, сияющий Чими.
И когда они вернулись обратно, Тнаыргын, посмеиваясь, сказал:
- Чими! Этот железнорогий - русский. Он и слушается только русского. А тебя не слушается.
Чими впервые выразил непочтительность к старику. Он провел рукой под носом и ничего не ответил.
Долго Чими объезжал своего "железнорогого". Пот катил с него градом. На щеке уже был синяк, но Чими не отступал. Он уже испытал сладость поездки на нем. Метра два он проехал, хотя и ушиб сильно ногу.
Часа три трудился Чими, и все это время толпа не отходила от него. Наконец, как-то враз, сам не ожидая того, Чими уловил секрет езды и под шумные восторги сородичей покатил.
Еще бульшая толпа побежала за ним. Собака его, лежавшая около больницы, вскочила, с визгом и лаем пустилась вдогонку за хозяином. Высунув язык, она бежала рядом, не в силах обогнать необычного конкурента. Вдруг собака смаху кинулась на велосипед. Раздался пронзительный визг, и Чими хлопнулся на землю. Одна спица вылетела, и пес, похрамывая и сверкая злобными глазами, на трех ногах, с поджатым хвостом шарахнулся в сторону.
Даже старик Тнаыргын, семеня ногами, подбежал к месту аварии. Велосипед лежал на земле, окруженный толпой, а Чими, истекающий потом, неумело пытался приладить спицу.
Тнаыргын протискался сквозь толпу и, низко нагнувшись, разглядывая велосипед, сказал с жалостью:
- Какомэй! Укусила его!
31 АВГУСТА
Август, сентябрь, а иногда и октябрь - лучшее время для охоты на моржей. Это страдная пора на Чукотке. В это время все взрослое население много работает. Детвора целые дни проводит на берегу в ожидании возвращения охотников с добычей. Вельботы часто подходят к берегу, наскоро выгружают моржей и снова уходят в море. Юноши уже считают себя настоящими охотниками, и все они в вельботах.
На протяжении первых лет школа осенью не начинала занятий вовремя. Ни на родителей, ни на ребят не действовали в период охоты на моржа никакие постановления рика.
Но в этом году двери школы откроются, как и везде, первого сентября. Завтра в классах должна начаться нормальная жизнь. Поэтому здания школы выглядят нарядно как внутри, так и снаружи.
Николай Павлович, по примеру сахалинской школы, соорудил на берегу специальную арку. На длинном красном полотнище издали видна надпись: "Добро пожаловать, дорогие друзья!"
Большой колхозный коллектив настроен по-праздничному. Особенно взволнована Татьяна Николаевна. У нее совсем необычные переживания.
- Раньше мы собирали учеников зимой. Они приезжали к нам на собаках. Теперь ждем их с моря, - говорит она.
Часто она выбегает на берег и смотрит: не покажутся ли вельботы из-за мыса? Она до сих пор не может отделаться от привычных сомнений и невольно думает: "А вдруг не приедут сегодня? Вон и море волнуется".
Возвращаясь с берега, она встречает Чими, который, разогнав своего "железнорогого", катит по улице, положив ноги на руль. Это - высший класс езды. Чими успел уже в совершенстве овладеть ездой на велосипеде. Мельком взглянув на учительницу, он скорчил довольную гримасу и прокатил мимо.
- Чими, Чими, подожди! - кричит она.
Чими опускает ноги и ловко слезает с машины. Взявшись за руль, он стоит рядом с велосипедом, торжествующий, важный.
- Чими, что же ты не работаешь?
- Отпуск со вчерашнего дня. На пятнадцать дней, - весело говорит он.
- Чими, в такую погоду по морю можно на вельботах плавать?
- Здесь можно, - показывает он на залив, - а там, за мысом, большая волна.
Чими и не подозревает, почему погода интересует учительницу. Ему нет никакого дела до начала занятий, тем более теперь, когда осуществилась его давнишняя мечта. Ведь слух о его "железнорогом" пронесся по всему побережью. Чими - в центре внимания. Скоро он поведет его по мокрой тундре в свой родной поселок, да по пути еще покатается в других селениях! Правда, кататься там плохо. Поселки стоят среди камней. Ну, да это ничего. Чими всегда найдет метров пять подходящей дороги. Да по такому случаю, пожалуй, само население растащит камни в сторону.
Чими разговаривает с Татьяной Николаевной односложно, занятый своими мыслями.
- Шкуна идет, - безразлично говорит он и, вскочив на велосипед, катит в обратную сторону.
Не оглядываясь, он с тем же безразличием кричит:
- Учеников везут!
Чукчи - прирожденные моряки. Но выходить в море, когда предвидится шторм, они не любят. Лишь крайние обстоятельства заставляют их сделать это.
Однажды я сказал Ульвургыну, что мне очень срочно нужно выехать по важному делу. Стояла хорошая осень, и море было на редкость спокойное. Но Ульвургын сказал мне:
- Только плохо будет там, впереди.
Я усомнился в его прогнозе и, показывая на море, сказал:
- Смотри, какое оно спокойное. Как озеро.
- Да. Но потом будет плохо в пути.
Я не настаивал на выезде.