— Карандашей не жалеть! — сказал Рыжков. — А если кто захочет взять на память — пусть берет.
— Может, лучше было бы давать шариковые авторучки? — робко спросила Лиза.
— Где мы на Чукотке наберем столько авторучек? — усмехнулся Рыжков. — Да и денег это стоит. Одно дело карандаш, и совсем другое — дорогая шариковая ручка. Карандаш даже можно забрать в качестве памятного подарка об этом знаменательном событии.
Каждые выборы для Рыжкова были знаменательным событием, и за свою долгую жизнь на Чукотке он их провел множество. Двадцать пять лет назад Рыжков приехал в бухту Кытрын по направлению из Хабаровска после окончания краевой партийной школы и был взят инструктором в орготдел исполкома. И на этой должности, не сдвинувшись ни на один сантиметр вверх, он провел все эти годы. Он был женат на бухгалтерше торговой конторы. В советские времена, аккуратно каждые три года, уезжал на несколько месяцев на материк, в отпуск и, возвратившись, воцарялся на своем привычном месте, за своим письменным столом. За все эти годы он дальше залива Кытрын не выезжал, даже на Горячих Ключах не был. Он не ходил в тундру за грибами и ягодами. Чукчей и эскимосов втайне побаивался и старался не общаться с ними. Конечно, за исключением тех, кто служил в районных учреждениях и состоял в избирательных комиссиях, как Василий и Лиза Доджиевы. Живого оленя никогда не видел, а, встретив собачью упряжку, долго глядел вслед, но на его лице при этом никаких эмоций не отражалось.
За неделю до голосования Франтов вызвал Рыжкова и усадил в покойное кресло, приставленное к начальственному столу:
— Вы подавали заявление на квартиру в Рязани?
— Подавал, — ответил Рыжков, и внутри у него что-то екнуло: неужели сбудется эта мечта? Получить от государства, в обещания которого уже никто не верил, бесплатную квартиру в центре России, в мягком климатическом поясе после долгих лет прозябания в этом проклятом природой и Богом краю, с невероятно коротким летом и долгой, с беспрестанными метелями зимой — это казалось несбыточной мечтой.
— Вы знаете, — продолжал Франтов, — в предвыборной программе Базарова есть и пункт, в котором сказано, что, при избрании на пост главы администрации Чукотского автономного округа, Виктор Александрович приложит все усилия, чтобы заслуженные северяне, проработавшие четверть века в Арктике, имели возможность провести остаток своей жизни в условиях мягкого среднерусского климата. Так вот, по нашему району ожидается предоставление двух квартир в новом доме в Рязани. Правда, всерьез об этом можно будет говорить только после выборов. Сейчас не до этого… Но после выборов это может стать реальностью.
Рыжков все понял. Он не был уж так туп и прямолинеен, как это казалось на первый взгляд.
Вернувшись в свой кабинет, в котором сортировала бюллетени Лиза Доджиева, он вдруг спросил:
— Елизавета Алимбековна, а вам никогда не хотелось переехать отсюда на постоянное жительство куда-нибудь на материк?
— А куда мне ехать? — удивилась вопросу Лиза. — Здесь моя родина, могилы моих предков.
— Но ваш отец, насколько мне помнится, ингуш?
— Только наполовину, — ответила Лиза. — Его мать была эскимоской, как и моя мать. Обе из Нувукана. Так что мы числим себя эскимосами, а не лицами кавказской национальности, как теперь говорится.
— А вы никогда не бывали на родине своих предков?
— Лично я — нет… В нашей семье рассказывали, что перед Великой Отечественной войной наш дед Магомет Доджиев, решил повезти многочисленную семью на свою родину, в Чечено-Ингушетию. Погостили у родни, но потом бабушка взмолилась, больше не могу в такой жаре жить, хочу обратно на родину. А после войны Сталин выселил ингушей с Кавказа. С тех пор, насколько мне помнится, никто из нашей чукотской родни даже и не мечтал переселяться на Кавказ…
— Вот не понимаю здешних людей — ну за что можно любить эту землю? Уж точно как в песне: двенадцать месяцев зима, а остальное — лето. Никаких растений, ни коров, ни лошадей, один морзверь…
Рыжков хотел было сказать, что и внешним обликом ему не очень нравится местное население, но вовремя остановился, вспомнив, что мама и бабушка Лизы чистокровные эскимоски. Он уже воображал себя владельцем двухкомнатной уютной квартиры в теплой, тихой Рязани. Кругом лес, поля, зеленые луга…