Комната к югу от алтаря была просто небольшой прихожей. Слева располагалось такое же маленькое помещение, где хранились щётки, мётлы и прочие вещи для уборки. Впереди была дверь, выводившая в сад за церковью. Справа находилась ещё одна дверь с узким горизонтальным окошком на уровне глаз. Сквозь него я видел каменные ступени, уходящие вниз, и лампы, освещающие лестницу. Я дёрнул дверь.
– Заперто, – пришлось признать мне.
Полагаю, этого следовало ожидать. И всё же я ощутил горькое разочарование. Салли же взглянула на меня с недоумением.
– А ты не хочешь воспользоваться ключами?
– Какими ключами?
– Церковными. Они за дверью.
Теперь я посмотрел на неё озадаченно.
– Зачем мне ключи от церкви?
Салли посмотрела на меня с любопытством, а потом протиснулась в кладовку. Пошарив по стене за старыми заскорузлыми щётками, она добыла связку ключей на железном кольце и протянула мне.
Я смотрел на ключи, глупо моргая.
– Как ты узнала, что они там?
– Мы иногда приходили сюда из Криплгейта. В глубине сада есть одна неприметная тропинка…
Я знал об этой тропинке и сам порой пользовался ею, когда выбирался из приюта ночью. Но обычно я ходил в какие-нибудь места поинтереснее – в доки, где можно было побегать среди кораблей, или на задний двор театра.
– Зачем залезать в церковь?
– Чтобы пошарить в кладовой. По вторникам, когда сторож отлучался в кабак. – Салли была удивлена. – Разве вы, мальчишки, так не делали?
– По вторникам у нас как раз был день порки, – сердито сказал я.
Она пожала плечами и повернула ключ в замке.
– Видишь?
Салли открыла дверь и зашагала вниз по лестнице.
Том в ужасе наблюдал за ней, прижав ладони к щекам.
– Она ещё хуже тебя.
– Да, – подтвердил я. – И она мне, пожалуй, нравится.
Глава 23
Мы двинулись вниз по ступенькам. Том то и дело хватался за мой рукав.
– Перестань, – прошептал я, – столкнёшь меня с лестницы.
– Может, хоть это вправит тебе мозги, – прошептал Том в ответ. – Помнишь, что случилось в прошлый раз, когда мы залезли под землю?
– Ты не помогаешь.
– Я не пытаюсь.
Винтовая лестница вывела нас в узкий коридор, освещённый четырьмя лампами, висящими вдоль правой стены. Напротив каждой лампы располагалась дверь, а ещё одна виднелась в дальнем конце, напротив ниши.
– Что там? – спросил я Салли, снимая лампу с крючка.
Она пожала плечами.
– Мы туда не лазили. Только в кладовку. Знаю, что в одной из этих комнат жил церковный сторож.
– И где он теперь? – спросил Том.
– Умер от чумы. Кстати, Мельхиор предсказал и его смерть. Я сама слышала.
Она показала нам кладовую, расположенную за первой дверью возле лестницы. Внутри мы нашли несколько бутылок вина для причастия и несколько дюжин банок с консервами. Тут же были и банки с обычными травами и специями для кухни – мятой, гвоздикой и тому подобным. В основном же продукты отсюда убрали. На полке рядом с консервами остался круг твёрдого сыра. В нём торчал нож, и недоставало одного клина; пол был усыпан крошками.
Следующие две комнаты были забиты старой церковной утварью: потускневшие кресты, пыльная мебель, раскрашенные святые, глядящие из сломанных рам.
Затем следовала пустая комната. Здесь был только железный крюк, вделанный в дальнюю стену.
Мы подошли к последней двери в конце коридора. Но сперва моё внимание привлекла ниша. Я остановился, глядя на неё. Салли и Том встали рядом, учащённо дыша.
– Боже ты мой! – удивился Том.
В нише висела картина – темпера, потрескавшаяся от времени. На ней был изображён мужчина, окружённый толпой зевак. Коленопреклонённый, он вскинул руки в молитвенном жесте. У него на коленях лежал человек, одетый в одну лишь набедренную повязку; его бледная кожа была покрыта яркими красными язвами. За их спинами стоял скелет, его костлявая рука тянулась к больному, а череп глумливо ухмылялся.
По обе стороны от картины каменная арка, обрамлявшая нишу, была покрыта изысканной резьбой. Скульптурная группа справа изображала ангела со сложенными крыльями, окружённого десятком молящихся людей. В одной руке ангел держал меч, его остриё касалось земли. Строгим взглядом он смотрел на каменную фигуру напротив.
Фигура слева также являла собой ангела. Его прекрасные черты исказила усмешка. У этого ангела тоже был меч, и тоже направленный остриём вниз, но более короткий, узкий и изящный, чем клинок его противника. Он попирал ногой груду черепов.