«Никаких заметок», – подумал я.
Я посмотрел на бумагу, лежащую передо мной на прилавке. Лишь несколько простых попыток расшифровать свиток Мельхиора – и я уже покрыл чернилами несколько листов. Но в комнате под церковью никаких черновиков не было. Да, мы обнаружили там свиток, однако не нашли ничего, указывающего, что Мельхиор пытался зашифровать или расшифровать его. А ведь у пророка такой свиток был явно не один. Вспомнить хотя бы те, которые он бросил в костёр у дома магистрата Иствуда. Но, насколько я мог судить, к ним тоже не прилагалось никаких черновиков.
«Я дал тебе ответ, – сказал мой учитель. – Подумай какой».
Я вспомнил один урок, который мастер Бенедикт дал мне давным-давно – в первую же неделю, когда я стал его учеником. В ту субботу он усадил меня за стол и научил самому первому шифру. Обычный сдвиг на одну букву: A превращается в Б, Б становится В – и так далее. В качестве упражнения он заставил меня зашифровать собственное имя.
ЛСКТУПХЖС
– А такой шифр не слишком прост? – спросил я его тогда. – Всего лишь сдвинуть одну букву? Любой догадается.
Мастер Бенедикт поднял бровь.
– Неужели? И что бы ты сказал, если бы я показал тебе это слово и спросил, что оно значит?
Я немного покраснел. Передо мной было моё собственное имя, но я понимал, что ни в жизнь не догадался бы об этом.
– Когда ты знаешь секрет, всё легко, – сказал мастер Бенедикт. – Запомни вот что: не многие могли бы вообще понять, в чём секрет. Большинство людей не умеют читать. А среди тех, кто умеет, немногие владеют навыком шифрования. Если ты не имеешь дела с людьми, которые в этом разбираются – шпионами короля и так далее, – нет необходимости использовать слишком сложные шифры. На самом деле это даже вредно.
Последнее заявление озадачило меня.
– Почему?
– Потому что всё, что зашифровано, в итоге должно быть расшифровано. Ведь кто-то намеревается прочитать сообщение, да? Чем сложнее ключ, тем труднее будет его найти. Есть и другие недостатки. Сложный шифр требует времени для разработки. Если важна скорость, это становится проблемой. Кроме того, шансы на ошибку – как для шифровальщика, так и для дешифровщика – выше. – Мастер Бенедикт указал на листок, лежащий передо мной. – Иногда самые простые шифры – лучшее решение. Если ты столкнёшься с одним из них, вспомни это.
Самые простые шифры – лучшие. Я вновь подумал, что не нашёл никаких черновиков. Если Мельхиор передавал секретные сообщения своим последователям… ну, они не выглядели самыми башковитыми парнями Лондона. Определённо, не те люди, которые могли оказаться опытными дешифровщиками. А значит, шифр достаточно прост, чтобы его мог понять любой.
Любой – за исключением, видимо, меня.
Я с отвращением смял свои бумаги.
Итак, я вернулся к записям мастера Бенедикта, пытаясь найти траву. Салли вышла на улицу. Я решил, что она просто хочет отдохнуть, а потому несказанно удивился, когда девушка вернулась через час, держа в руке свёрнутый лист бумаги.
– Где ты была? – спросил я.
Она протянула бумагу.
– Ходила за последним списком смертей.
Я пробежал глазами записи. В списке были перечислены все зарегистрированные случаи смертей в городе, с указанием причин. В эти дни людям было плевать на любые причины смерти – за исключением одной.
На этой неделе от чумы умерло 6988 человек. У меня сжалось сердце. Больше, чем когда бы то ни было. И все знали, что такие недуги, как чахотка, лихорадка или болезни зубов, очень часто оказывались той же чумой, которую просто не сумели диагностировать. Кроме того, в этот перечень не попали люди, умершие в одиночестве. Если в списке указано семь тысяч, то истинное число, вероятно, ближе к десяти… Если бы только Гален со своим лекарством приехал раньше!
И кстати, где Гален?
– Сколько времени? – спросил я Салли.
– Думаю, часов десять.
Интересно, может, он уже перебрался в свою новую мастерскую? И ещё интересно, где Том. Он должен был прийти давным-давно – уж к завтраку точно, если бы не было других дел. Завтрак Том не пропускал никогда.
– Том не говорил тебе, когда он собирается сегодня начать работать? – спросил я. – Или, может, что-нибудь о переезде в новую мастерскую?
Салли покачала головой.