DIEU ET MON DROIT.
Сердце подскочило в груди. «Гален что-то написал на щётке…»
Полотнище снова обернулось вокруг флагштока. Шифр и химера.
Знамя развернулось, и они исчезли. Но я вдруг понял.
Я всё понял.
Я едва справился с собой, чтобы не выпрыгнуть из клетки сию же секунду, и посмотрел на охранника, страстно желая, чтобы он хоть на миг отвернулся. И тут, к моему изумлению, желание исполнилось. Охранник уже не пытался делать вид, что с ним всё в порядке. Он вздрогнул, снова нервно переступил с ноги на ногу, а потом начал прохаживаться взад-вперёд. Похоже, это не помогло. Во всяком случае, мужчине явно было очень неуютно. Он утёр лицо рукавом и осмотрел площадь. Дёрнул себя за ремень, пытаясь его ослабить. Его дыхание участилось. Наконец, в последний раз оглянувшись по сторонам, он ринулся в ближайший переулок, на ходу расстегивая штаны.
Пора. Я толкнул дверцу. Она заскрипела. Я спрыгнул на булыжники. Боль пронзила мои израненные ноги. Несколько секунд я не мог двигаться и просто лежал, прижавшись лбом к камням. Дверца захлопнулась. Металлический лязг эхом разнёсся по пустой площади. Сердце подпрыгнуло. Я поднялся на ноги. Колени вопили от боли, но я не обратил на них внимания.
Я побежал.
Глава 41
Я ни черта не видел.
Переулок был таким узким, что сюда почти не проникал лунный свет. Я подумал: может быть, мне стоит бежать помедленнее, иначе я рискую врезаться лбом в стену.
Я сравнил эту опасность с перспективой снова оказаться в клетке… и припустил ещё быстрее.
Внезапно в конце переулка выросла огромная фигура. Я резко затормозил, так сильно отклонившись назад, что последние полтора ярда проехал на собственном заду. Оттолкнулся от грязной мостовой, готовый вскочить и бежать в обратную сторону…
– Кристофер! – воскликнул гигант.
Я замер. Том протянул свою огромную руку и вынул меня из грязи. Я уставился на него – а потом обнял так крепко, что Том крякнул. И обнял меня в ответ.
– Ты спас мне жизнь, – сказал он.
– А вы вытащили меня из клетки.
Мы рассмеялись.
Салли вышла из-за спины моего Тома. Я схватил эту беспризорницу и тоже заключил в объятия.
– Спасибо, – сказал я и выпустил её. – Что ты такое дала охраннику?
Она отступила назад, немного взволнованная.
– Ореховые булочки. Том их испёк.
– Добавив касторового масла, – сказал Том. – Много касторового масла.
Я ухмыльнулся.
– У Мельхиора плохой день, – прибавил Том.
– И скоро станет ещё хуже, – пророчествовал я. – Потому что я понял, как расшифровать его секретное сообщение.
По тёмным улицам мы дошли до Мортимер-хаус. Войдя в дом, я увидел на обитом бархатом диване аптекарский пояс учителя. Я надел его и обернулся к Салли.
– Где моя щётка? – Она принесла её. – Это ты помог мне найти ответ, – сказал я Тому.
– Да?
– Когда сказал, что видел, как Гален пишет на щётке. И я всё понял! Это ключ к шифру.
Том недоуменно посмотрел на меня.
– Щётка – ключ к шифру?
– Да. Она особенная.
– Твоя щётка волшебная?
– Э… нет. Вот, смотрите. На кого я похож, когда делаю так?
Я взял щётку за ручку и медленно указал на них. У Тома и Салли был озадаченный вид.
– На человека с половой щёткой, – сказала Салли.
– На идиота, – сказал Том.
Я вздохнул. Вынул из пояса флакон и приложил его к носу, изобразив клюв. Затем снова указал на них щёткой.
– Ангел смерти придёт за тобой, – сказал я. – Он будет здесь во вторник.
– Мельхиор? – спросил Том. – Но зачем щётка… О! Это посох Мельхиора.
– Только горгульи нет, – прибавила Салли.
– Горгулья не имеет значения, – сказал я. – Важен сам посох. В частности, он такой же толщины, как ручка у моей щётки… у любой щётки на самом деле. Это ключ.
Я взял лист бумаги из пачки на столе Мортимера и оторвал длинную узкую полоску.
– Помните, я говорил, что сообщение Мельхиора должно легко расшифровываться? Смотрите, что я делаю.
Взяв полоску бумаги, я намотал её на ручку щетки – так, чтобы при каждом витке край бумажки соприкасался со следующим.
– Теперь пишем сообщение.
Вытащив из пояса перо и чернила, я приступил к делу.
– Но я пишу его не вдоль бумажки, а сверху вниз. Потом, когда заканчивается место, я начинаю следующий столбик.