Вспомнив об этом, Хану запустил руку в сумку, отыскал внутри одну из серебряных цепей с подвеской – простой гладкой капелькой – и нацепил на шею, спрятав под одежду. За то время, пока они будут идти к деревне, смогут зарядиться два или три амулета. Эскер, молча наблюдавшая за ним это время, снова заговорила:
– Что касается той ловушки, которую ты устроил… Огонь распространился так быстро… Мы ведь могли не успеть выбраться, если бы находились внутри в тот момент, когда произошел взрыв.
– Успели же.
– Да, конечно, но… ты не мог бы предупреждать меня в следующий раз, когда соберешься делать что-то настолько же опасное?
Хану неопределенно повел плечами. О том, что пожар будет настолько быстрым, он не знал и сам – как и о том, что пламя сумеет добраться до подвала и разнести все вторым взрывом. Должно быть, его усилили ингредиенты из взорвавшихся банок. Когда он вешал кувшин, то совершенно искренне считал, что в лучшем случае сможет покалечить двух или трех из преследователей. То, что ему удалось избавиться от погони, только играло им на руку – нельзя было этого отрицать. Как и того, что они с принцессой вполне могли погибнуть, если бы чуть медленнее выбирались из дома. Конечно, знать о последнем ей было не обязательно.
– Хорошо, – миролюбиво согласился Хану. – Буду.
Они пошли дальше, когда отдохнули немного. Момент, когда лес начал редеть, Хану пропустил – просто заметил вдруг, что ветви уже не сплетаются густой сетью, мешая делать каждый шаг, а вездесущий шиповник сменился медуницей. Действие магии Арамьера закончилось – похоже, чародей сделал непроходимой только часть леса между домом и городом.
Сквозь зелень листьев пробивался свет спускающегося к горизонту солнца. Время от времени из-под ног выбегали мыши и ящерки, один раз между деревьями пронеслась лиса. Звери крупнее пока не встречались, чему оставалось только радоваться. Хану и Эскер останавливались на отдых еще пару раз, и вышли к Ржавой только вечером.
Пологий склон, покрытый мягкой травой, спускался к реке. Узкая полоска рыжеватой и тихой воды была затянута ряской. Со дна поднимались гладкие от времени булыжники. На некоторых из них, покрытыми слоем почвы, росла все та же мелкая зеленая трава. Еще несколько вросших в землю камней лежали на берегу. Деревья, кустарник и цветы медуницы скрывали руины, стоявшие в отдалении от воды.
От здания, стоявшего здесь когда-то, остались только фундамент и две полуразрушенные стены. По-прежнему был целым дверной проем – хотя дверь в нем давно уже сгнила и превратилась в труху. Подойдя ближе, Хану с опаской тронул ногой поросший травой пол. Тот не дрогнул – похоже, в здании уже обвалилось все, что могло. Присев, он ковырнул пол пальцем, снимая скрепленный корнями растений слой почвы. Снизу показались потускневшие от времени осколки мозаики.
– Я и не знала, что здесь раньше жили, – тихо сообщила принцесса из-за спины.
– Я тоже, – пробормотал Хану.
Поднявшись на ноги, он с любопытством огляделся. Здание было древним – должно быть, рухнуло оно еще до Лютой ночи. Фундамент был шириной около двух десятков шагов и в полтора раза больше в длину. В центре стояли два возвышения – одно, располагавшееся ближе к двери, было длинным, формой и размером напоминало ложе. Второе, выше и уже, стояло сразу за ним. Когда-то на нем находилась статуя, выточенная из того же камня, что и оба возвышения – матового, непроглядно-черного, по поверхности которого змеились тонкие багровые прожилки. Сейчас от нее осталась только изящная босая стопа в полтора раза крупнее человеческой. Чуть выше щиколотки шел острый скол. Другие осколки валялись поблизости, так же, как и пол, покрытые слоем почвы и травы. Их, как и все остальное здесь, увивала темно-зеленая лоза с крупными листьями, среди которых тускло светились в наступающих сумерках маленькие голубые цветы.
– Никогда таких не видела, – удивленно произнесла Эскер, протягивая руку к растению.
Хану успел схватить ее за запястье до того, как она прикоснулась к одному из цветков. Девушка охнула от боли и неожиданности.
– Не трогай! – запоздало предостерег он. – Это лоза Тевелес.
Эскер бросила на него хмурый взгляд, вырывая руку. Хану мысленно укорил себя за то, что не был аккуратнее и не предупредил о лозе сразу же.
– Тевелес? Та, которая служит Костяному Королю?
– Вообще-то, она ему не служит. Скорее, просто управляет тем же, что и… – Хану осекся, поняв, что принцесса ждет совсем не этих пояснений. – Да, можно и так сказать, – постарался закончить он как можно скорее. – Это магическое растение, очень ядовитое. Даже если просто дотронуться, появляются язвы.