Люди молчали и покорно сносили опасность, перебегая на другую сторону улицы. Они думали - раз кидают, значит разрешено, значит велено, значит это кому-нибудь нужно. Однажды водяная бомба разорвалась под ногами водителя начальника Ленинского Ровд. Несколько брызг попало прямо в нос, так что бедняга брезгливо начал чихать. Не прошло и пяти минут, как ОМОН выбил итальянскую дверь в квартире охотника. Беднягу одели в наручники и наножники, пропустили палку вдоль брюха и понесли как дикого зверя в новую жизнь, где нет скуки и все равны перед вохрой. В классе эту историю обсуждали целую перемену. Кто-то жалел пацана, другие ерничали, а Машэ заявила: "Кэпчик".
Как твое фамилие
Машэ на переменах в столовой лицея артистично, в лицах, рассказывала о новых знакомых. Девушка полагала, что жизнь крутится не только вокруг подготовки к ЕГЭ, но и плещется повсюду. Мир состоит из парадоксов и смешных людей. Ее острый язычок не мог обойти еще одного чувака. Сева Ухов наконец-то закончил Кулек. Так в народе назывался институт культуры, где самым престижным был библиотечный факультет. Туда брали всех, кто получил на ЕГЭ чуть больше двадцати баллов.
Сева оказался единственным пацаном среди всего сельского девичьего букета. Природа наделила парня двухметровым ростом и светлыми мозгами, а во всем остальном обошла. Лицо было таково, будто на нем рубили дрова. Студенческая жизнь прошла в основном на Набережной Волги, где распивались бутылки с портвейном, водкой, флаконы с пивом. Зимой Ухов иногда засыпал в сугробе, и ему снилось, что он - медведище в берлоге. Весной Сева часто спал на пляже в объятиях комариных туч. О его веселых проделках ходили городские байки. Как-то он подрядился вынести гроб с умершим преподавателем. На лестнице студент неожиданно поскользнулся, и мертвец выпал под ноги сопровождающих и стенающих коллег. Не менее весело он встретил однажды Новый год. Собрались однокурсники в общежитии. Ухов молча пил водку, одетый во все черное. Когда пробили куранты, его вырвало прямо на стол с закусками. Вот этот студент наконец-то получил корочки. Преподаватели перекрестились.
Сначала медведеподобный Ухов устроился охранником в отделение местного банка. Там без проблем он организовал сослуживцев на грандиозную пьянку. Потом он пытался работать спасателем на городском пляже. При виде его физиономии девушки тут же тонули. Однажды наш герой встретил школьного приятеля, который подсказал, что есть вакантная должность в областной библиотеке. " Да там же нищета», - возмутился Сева. Приятель возразил: «Администрация посылает работников на стажировку в Чикаго, к тому же можно спереть ценную книжонку 17 века и продать. Однако нужно знать главное - директор мордвин эрзя и берет на работу лишь эрзянцев. Есть еще мокша, раки и мещера. Так ты не перепутай, только эрзя».
Сева Ухов несколько дней не пил, занимался спортом, затем одел новую футболку и пошел на прием к директору. Начальник с бородавкой на носу и совершенно кобловатого вида сидел вальяжно в просторном кабинете. На столе лежали старые газеты и стопка книг. «Ты чей будешь, сынок»? - прозвучал вопрос. «Да мамка моя из мордовской деревни, папашу никогда не видел, вроде он служил вохрой где-то под Саранском»,- промямлил претендент. « Оцифровывать умеешь, с компьютером дружишь, - доброжелательно спросил директор, - а то из Америки прислали два десятка новых комков, а включить их никто не умеет, да бабы о них стали тереться. Хотят к Западу не мытьем, так катаньем прилепиться».
Сева успокоил, объяснив, что прекрасно владеет современными технологиями, умеет софт переустанавливать и в интернет выходить на любых скоростях. Вдруг по лицу директора пробежала какая- то тень: « А повтори - ка свою фамилию, сынок,... Сева Ухов? Да ты не наш. А у нашинских на «кин», да на «ин». Когда при Иване Грозном мордву обрусачивали, то спрашивали: « чей ты»? А соплеменники все свирепые, здоровенные. Один говорит - Дулей. Станешь Дулейкин; Пай - будешь Пайкин; Абай - Абайкин; Тырыш - Тырышкин. Так я стал Дрынкин. Царь сделал фамилии веселыми, а душа все - равно осталась суровая, степная. А ты какой-то Ухов, что за чушь». «Я - мордвин»,- твердо уперся на своем Сева. «Бананы не ем, Америку не люблю, форточку открываю занавеской, до перил руками не дотрагиваюсь, на скамейках не сижу и от злых духов таким образом обороняюсь», - прорвало выпускника. «А к какой этнической подгруппе мордвы ты относишься»?- повис в воздухе строгий вопрос. Сева с ужасом понял, что забыл, кем себя надо называть.