Крепко Никита Юрьевич держал домочадцев в кулаке, решительно вмешиваясь, когда около дочерей появлялись неподходящие, с его точки зрения, мужчины. Наверное, поэтому ни одна из них так и не устроила толком личную жизнь.
Первым решил скинуть чрезмерную дедовскую опеку Вадим. Окончив университет, он устроился программистом и стал хорошо зарабатывать. И, несмотря на противодействие родственников, снял квартиру, а потом и вовсе оформил ипотеку.
Но на последнюю выплату ему всё-таки пришлось занять у деда две тысячи долларов - временно оказался на мели из-за покупки машины.
И хотя Вадим собирался рассчитаться в ближайшее же время, долг его изрядно тяготил.
Вадим не бывал в Колышках с детства, но хорошо помнил большой бревенчатый дом с мезонином, огромный двор и чувство бескрайнего простора, каждый раз охватывающее мальчишку, когда мать привозила его из Рязани на лето к деду.
Но сегодня, виртуозно выворачивая руль, чтобы не застрять в огромных лужах, он едва не проскочил родовое гнездо, если бы не окрик Никиты Юрьевича.
Вадим вылез из машины, вдохнув запах свежести и разросшегося под окнами душистого табака.
Калитка скрипнула, и навстречу гостям вышли Аглая с Жориком. Двоюродный брат матери был всего лишь на пять лет старше племянника. Когда-то они увлеченно играли во дворе между грудами старого железа, но теперь, когда мать с сыном навещали родственников в Москве, Вадим старался избегать встреч. Не любил вертлявого родственника. Тридцатипятилетний Жорик отвечал Вадиму тем же, считая его избалованным мажором.
Сейчас, криво ухмыляясь, он топтался за спиной матери.
Вадим достал из багажника инвалидное кресло, помог выбраться из машины деду (тот ходил, но плохо - мог запутаться ногами в траве), и завез его в калитку.
Неожиданно старик невнятно вскрикнул. Вадим испуганно нагнулся к нему.
- Что-то болит?
Никита Юрьевич ткнул пальцем в угол двора. Вадим глянул и обомлел. Там стоял... Чунчо! По крайней мере, такой же монстр из металлолома.
- Откуда это здесь? - нахмурился Астахов.
Мать с сыном переглянулись.
- Жорик сварганил... как его... джарт, - пояснила Аглая. - Тебя, братец, хотел порадовать.
- Ему это удалось, - хмыкнул дед.
Вадим только плечами пожал: "Подхалим малахольный".
- Когда похороны? - спросил он у тетки.
- В смысле? - почему-то не поняла та и тут же запричитала. - Да вы проходите, проходите. Как Никита позвонил, я сразу же к плите бросилась: картошечка как раз поспела, огурчики малосольные - пальчики оближешь!
Дед начал ворчать, едва семья расселась вокруг стола. Надо сказать, что причины быть недовольным у него были. Угощение оказалось, мягко говоря, скромненьким. Уж к приезду брата-благодетеля Аглая могла и борщ на стол поставить, и котлеток пожарить.
Но кроме сиротливой миски с огурчиками и кастрюльки с картошкой гости ничего не получили. Хорошо хоть москвичи привезли с собой колбасу и сыр, а то не с чем было бы даже к чаю бутерброды сделать. Потом уже за чаем в Аглае, видимо, проснулась совесть.
- Если бы знали заранее, что приедете, то Жорик в город сгонял бы за продуктами. А нам самим много ли надо?
- Если вы живете настолько по-спартански, - заметил дед, - то куда же деньги деваете, что каждый месяц высылаю? Кругленькую сумму, между прочим. И всё равно клянчите то на одно, то на другое. А в доме хоть шаром покати - словно у бомжей в гостях.
Действительно комнаты основательного астаховского особняка выглядели неопрятными и запущенными - как будто нежилыми.
- Так мы внизу и не бываем. В мезонине живем, - пояснила Аглая. - Там интернет хорошо ловит. А денег я прошу, потому что за твоим домом слежу: то крыша прохудится, то фундамент треснет, то ещё что-нибудь. Влетает ремонт в копеечку.
- Ладно, - кивнул Астахов, - завтра с утра посмотрю на этот золотой ремонт.
У грызущего огурчик полуголодного Вадима сдали нервы. Еды до завтрашнего дня не предвиделось, к тому же он сильно устал, пробираясь в Колышки по бездорожью, да и разборки по поводу треснувшего фундамента интереса не вызывали.
- Когда похороны? - угрюмо поинтересовался он. - Предупреждаю, завтра уеду сразу же после двенадцати.
Дед недовольно покосился на внука.
- Успеешь!
- Да про какие похороны ты постоянно талдычешь? - обрадовалась Аглая возможности перевести разговор на другую тему. - Кто умер-то?
Вадим и тетки вопросительно покосились на деда.
- Никто не умер, - с досадой ответил тот и тут же поправился. - Вернее, баба Маня Астахова умерла... лет пять назад.
"Ну, отчубучил дед!"
- Вас разве что на похороны соберешь, - между тем объяснил Никита Юрьевич свою задумку. - Живые-то мало кому интересны. А я хочу серьезно поговорить со своей семьей.