Разбудив жителей ближайшего дома торопливым стуком в дверь, Тиллирет выяснил у сонного и очень недовольного несвоевременным пробуждением хозяина, что он находится в одном из поселений, расположенных на самой окраине Борунда. Народ здесь промышлял исключительно охотой и выделкой звериных шкур, и владельцу дома очень не понравился тот факт, что его разбудили за полтора часа до рассвета, когда он мог бы поспать еще часок, прежде чем отправиться проверять силки. Вежливо поблагодарив борундца и деликатно пропустив мимо ушей ответные "благодарности", Тиллирет снова поднялся в воздух и отправился на поиски короля Илхеаса.
Илхеас обнаружился довольно скоро, на одной из небольших лесных прогалинок.
Король, вооруженный крепкой толстой и очень увесистой веткой, стоял в окружении стаи озлобленных и голодных волков, подступающих к нему со всех сторон. Неподалеку уже лежали первые жертвы, орошая кипельно-белый снег темно-красной кровью, кажущейся черной в предрассветных сумерках. У одного из волков была раздроблена голова, а другой силился подняться на перебитые мощным ударом передние лапы, оглашая округу жалобным воем.
Немного полюбовавшись на скупые и расчетливые движения настоящего воина, Тиллирет решил, что пора вмешаться, пока Северное королевство не осталось без своего правителя. На головы и спины ошарашенной стаи обрушился небольшой огненный дождик, приведя волков в состояние полнейшего безумия. Звери заметались по полянке в поисках укрытия, налетая на деревья и топча собственных упавших собратьев. Через пару минут на поле сражения остались лишь трупы поверженных животных, небрежно опершийся на орудие битвы Илхеас да спустившийся с небес на землю Тиллирет.
Маг доложил королю Борунда о том, куда их занесло, и выслушал ответный доклад, о том, что с трудом добытую косулю отобрали волки. Тогда Бродяга предложил вернуться в поселок и подкрепиться там, а потом уже возвращаться во дворец, что было принято с благодушием и одобрением. Вновь взгромоздив короля на плечи, маг полетел назад, в деревушку.
Так быстро я еще никогда не улепетывал за всю свою недолгую, но весьма активную жизнь. С заносами на поворотах, со скрежетом когтей по плиткам пола и громко подвывая от страха при этом. А все потому, что позади топотали двое человеков, громко ругая всю мою родню и периодически пытаясь попасть в меня смертоносными заклинаниями или просто подвернувшимися под руку предметами. Вляпался я на этот раз по самые ушки!
И помощи-то ждать неоткуда! Черноклокий наверняка еще валяется в отключке после моего удара, а белошерстого до сих пор неизвестно где носит. Вот разделают меня сейчас на шкурку и горстку потрохов, про кого хозяин тогда будет свою книжку писать?
Попадающиеся навстречу людишки спешили убраться прочь. Кажется, парочку особо неповоротливых мы все же сбили с ног, но останавливаться и приносить глубочайшие извинения, разумеется, никто не стал. Вот елки зеленые! Никогда не подумал бы, что в королевском дворце может быть столько запутанных коридоров!
В результате я попался в ту же ловушку, что и Король накануне. На перекрестке повернул не туда и оказался точно в том самом тупике, из которого его величество и соизволили бесследно исчезнуть. Ну, не совсем бесследно, как выяснилось, но все же…
Добравшись до стены, я развернулся к ней спиной и обнажил клыки. Мои преследователи, увидев, что бежать мне больше некуда, радостно оскалились и начали неторопливо приближаться ко мне с двух сторон. Я приготовился к своей последней схватке, не на жизнь, а на смерть.
Перекусив и немного отдохнув, Илхеас принялся решительно выказывать характер. Прежде всего, он категорически отказался отправиться во дворец незамедлительно, заявив, что должен воспользоваться случаем и пообщаться с жителями своего королевства. Тиллирет, в бешенстве скрежеща зубными протезами, вынужден был битых пять часов наблюдать, как правитель Борунда любезничает с молоденькими и не очень красавицами и хмурит густые брови на их родственников и близких мужского пола. Затем король заявил, что непременно желает прокатиться с ветерком в санях, запряженных четверкой кипельно-белых лошадей. Местные мужики, почесав затылки и наградив Илхеаса парой десятков нехороших взглядов, признались, что лошадей ни у кого из них отродясь не водилось, а уж тем более белых. Да и вообще, на собачьей упряжке оно как-то привычней и надежней, правда, ездовых собак у них тоже нет. Да и зачем нужна такая роскошь? Купцы за товаром приезжают сами, а заодно и привозят с собой все необходимое.
Уловив за этими словами завуалированный намек убираться куда подальше и как можно скорее, Илхеас побагровел и принялся было сыпать угрозами, но тут уж не выдержал Бродяга. Ухватив царственную особу за ухо, словно напроказившего юнца, маг взмыл в воздух и на малом бреющем полете направился обратно в лес, подальше от косящихся в сторону древоколья мужиков. Северное королевство — это вам не какая-нибудь изнеженная страна. Здесь запросто могут на месте устроить бунт, арест, суд и тут же привести приговор в исполнение. И будь ты хоть трижды королем, местным мужичкам лучше не попадаться под горячую руку, иначе — все, поминай, как звали.
Несмотря на яростное сопротивление Илхеаса, Тиллирет все же дотащил его до очередной прогалинки между сплетением серых веток и только там выпустил из цепких пальцев посиневшее и опухшее ухо короля. Не обращая внимания на не обещающие ничего хорошего косые взгляды правителя Борунда, маг приступил к открытию портала, ведущего во дворец.
"Все, мне конец", — обреченно думал я, одним глазом следя за приближающимися противниками, а другим косясь в сторону окошка, через которое исчез Король. Может, рискнуть и попробовать выпрыгнуть? Какая там высота-то была? Третий этаж, высокие окна… если я что-то в чем-то понимаю, то метров около двадцати-двадцати пяти. Высоковато, однако… Или все же?
Пока я пытался высчитать траекторию полета или лучше сказать, свободного падения, враги перешли в активное наступление. В мою сторону полетел комок рыжеватого огня — ну ясно, опять ведьма взялась за свое — и если бы я не сделал в этот момент шаг в сторону, то был бы уже на том свете. А так отделался только сильным испугом и обожженной мордой. К счастью, не смертельно.
Однако дальше медлить нельзя. Или я прыгаю, или погибаю смертью храбрых прямо здесь и сейчас. Эх, была — не была!
Я решительно вскочил на подоконник и ринулся навстречу судьбе, расставив лапы широко во все стороны. Кожная перепонка между ними натянулась, в живот ударил порыв ветра, подхватил меня и понес неизвестно куда, но главное, прочь от опасности. Хорошо все-таки, что я в последнее время мало ел! Думаю, было бы не очень приятно плюхнуться вниз с такой высоты, пусть даже и в снег.
А вслед мне удрученно взирали оставшиеся с носом противники.
Только с третьей попытки Тиллирету удалось открыть портал, ведущий на территорию дворца, словно что-то или, что более вероятно, кто-то мешал ему сделать это. Запихнув в открывшийся проход недовольного короля, Бродяга перенесся сам и удрученно огляделся по сторонам.
Итак, король вернулся, да здравствует король! И где же толпа радостно встречающих, спешащие со всех ног на встречу слуги, стража, в конце концов? Вокруг на ближайшем видимом пространстве не было ни души.
— Плохонько у вас поставлена охрана дворца, — не удержался от шпильки Тиллирет.
Илхеас обиженно набычился, но промолчал. Крыть было нечем.
Пока Бродяга озирался в поисках хотя бы одного живого существа, сверху на его голову свалилась большая мохнатая тряпка. Отодрав от лица непонятную вещь, маг с некоторым удивлением и облегчением опознал своего собственного, единственного и неповторимого чупакабру, правда, изрядно отощавшего и насмерть перепуганного.
— Тилли, ты вернулся! — завопил зверь и даже лизнул Тиллирета в щеку от переизбытка чувств. — У нас тут такое творится, где ты только пропадал? — Тут его взор упал на стоящего позади и удивленно хлопающего глазами Илхеаса, и Бес заметно напрягся. — А это еще кто с тобой?