Я слушаю его, меняя свое положение, чтобы наблюдать за тем, как он доводит меня до грани экстаза. Мои бедра влажные, испачканные возбуждением. Его пальцы пропитаны влагой, они легко входят и выходят из меня, как будто мы занимались этим на протяжении многих лет. Липкие звуки наполняют воздух и сочетаются с нашим тяжелым дыханием. Впереди у Эйдена туго натянуты треники. Выпуклость его эрекции говорит мне о том, что он наслаждается этим так же, как и я, а я еще не прикасалась к нему. Затем он опускается на колени, склоняясь передо мной, и его язык снова оказывается на мне, быстрыми движениями воздействуя на мой набухший клитор.
— Да, — шиплю я. — Вот здесь. Не останавливайся, Эйден. Я сейчас кончу.
Я уже собираюсь закрыть глаза, откинуть голову назад и окунуться в пучину его внимания к деталям, в то, как он уже разобрался в моих предпочтениях, медленно поднимаясь в гору и достигая вершины, когда мой взгляд останавливается на мужчине в здании напротив нас. Он наблюдает за мной. Он наблюдает за тем, как Эйден истязает меня чуть ли не до смерти. Он… черт побери, он не отводит взгляд. И ему это нравится.
И я падаю в пропасть. Я взрываюсь в вспышке звезд и света, мой оргазм пронизывает все от головы до пальцев ног. Эйден не останавливается, жадно поглощая каждую каплю моей разрядки, пока мои ноги трясутся, а тело содрогается.
Мне кажется, что проходят годы, пока я не начинаю расслабляться. Я делаю вдох, и мой пульс начинает замедляться, приходя в норму. Я провожу тыльной стороной ладони по лбу, чтобы избавиться от пота у линии роста волос.
— Вау, — наконец шепчу я. Его борода влажная. Его глаза темные. Он делает шаг ко мне, обхватывая мое лицо с большей нежностью, чем раньше. Он прижимается своими губами к моим и целует меня. Я чувствую вкус себя на его языке, и это самое порочное наслаждение, которое я когда-либо испытывала в своей жизни.
— Что я говорил тебе? — Эйден рычит. — Чертов приз.
— Прошло… пять лет, Эйден? Не может быть такого.
Он смеется.
— Ты успокоилась?
— Да, — говорю я. — А еще мне кажется, словно умерла и попала в рай. Лучший из лучших. — Конечности отяжелели, голова слегка кружится, опьяненная желанием и удовлетворением. Мне очень хорошо, безумно приятно, но я хочу большего.
— И подумать только, ночь еще только начинается. — Он снова целует меня, прежде чем поднимает меня на руки. Я стягиваю с него рубашку, пока он ведет нас по коридору и чуть не врезается в стену.
— И что теперь? — спрашиваю я, обвивая его шею руками. Его кожа теплая, покрасневшая от удовольствия, и я провожу ногтями вниз по его груди.
— Теперь ты будешь сосать мой член, как хорошая девочка.
Глава 19
Мэгги
Эйден оставляет меня у входа в свою комнату. Он направляется к кровати, стягивая с себя треники и трусы-боксеры. Я наблюдаю, как мышцы его голой задницы напрягаются и сжимаются с каждым его шагом. Когда он доходит до кровати, то останавливается и оборачивается.
Я вижу его полностью. Обнаженным. Великолепным. Твердым. По достоинству оцениваю длину его члена. Значительно длиннее среднего. Толстый и широкий, но не такого размера, который привел бы меня в ужас. Он поместится — еле-еле. Я уже собираюсь сказать что-то сексуальное, о том, что не могу дождаться, когда он окажется внутри меня, когда замечаю что-то на его ноге, в верхней части левого бедра.
— Это и есть та самая печально известная татуировка?
Он ухмыляется и плюхается прямо на кровать.
— Да.
— Что это, черт возьми, такое?
— Солнце в солнцезащитных очках.
— О, Боже мой. Это…
— Глупо, черт побери, я знаю.
— Но в то же время это довольно прикольно. Это как метафора. Солнце очень яркое, поэтому даже ему нужны очки.
Эйден откидывает голову назад и смеется. Его плечи сотрясаются, и звук такой красивый и приятный.
— Боже, ты мне нравишься. С тобой так весело. Спасибо, что не высмеиваешь меня.
Мои губы растянулись в широкой улыбке.
— Ты мне тоже очень нравишься.
Мы уставились друг на друга с разных концов комнаты, и веселье сменилось возбуждением. Эйден разводит ноги и обхватывает свой член, лениво поглаживая его по длине вверх-вниз.
— Раздевайся, Мэгги.
Есть нечто такое в том, как он смотрит на меня, что заставляет меня чувствовать себя такой сексуальной, какой я никогда себя не считала. Это как афродизиак, сила, проникающая в меня. Я спускаю остатки платья с рук, и материал падает на ноги.
Я расстегиваю бюстгальтер, освобождая грудь от кружев. Спокойный фасад Эйдена дрогнул. Его горло судорожно сжимается, и я слышу придушенный звук. Мои пальцы зацепляются за трусики, спуская их по бедрам и икрам, пока я не оказываюсь перед ним полностью обнаженной. Его глаза блуждают по моему телу, от шеи до пальцев ног, не торопясь, тщательно изучая его.