— Выбирай. Пицца из доставки или что-нибудь домашнее.
— Ты уже готовил для меня.
— Да, милая, и я предлагаю приготовить тебе что-нибудь еще.
Я усмехаюсь.
— В таком случае, домашнее.
— Как насчет жаренного сыра?
— Пища богов.
Эйден нежно целует меня.
— Уже иду готовить.
Через десять минут мы уже на его кухне. На мне его старая футболка, логотип спортивной команды выгравирован на груди. Она длинная и свисает до самых бедер. Он натянул другую пару серых треников и стоит над плитой, напевая, пока переворачивает сэндвичи.
Я смотрю, как напрягаются его мышцы. Я смотрю на пучки волос, вьющиеся у него на шее, и на мягкие очертания его талии, виднеющиеся над линией штанов. Сейчас, вдали от огней и фотокамер съемочной площадки, он кажется мне еще более привлекательным. Он был уверен в себе на протяжении всей фотосессии, но видеть Эйдена в реальной жизни — это совсем другое. Я замечаю мелкие нюансы в его поведении, которые могут ускользнуть от других, но я специально ищу их, как иголку в стоге сена. Для меня эти мелочи так очевидны, словно написаны крупными буквами.
Как он по три раза переворачивает каждый сэндвич. То, как он приступает к выполнению задания, затем делает паузу, чтобы завершить что-то другое и вновь приступить к первоначальному занятию. Порядок тарелок и столовых приборов на столешнице: подставка, тарелка, бокал, вилка.
— Миледи, — говорит Эйден, кладя готовый сэндвич на мою тарелку.
— Спасибо. — Я откусываю кусочек и стону от расплавленного сыра. — Боже мой, Эйден. Что ты в него добавил?
— Секрет в том, чтобы намазать хлеб майонезом перед приготовлением. Он придает хруст. — Он садится рядом со мной, касаясь коленом моего. — Я даже завидую, что жареный сыр заставил тебя издать этот звук. Я еще не разу не слышал его.
— У тебя достаточно времени, чтобы заставить меня ещё раз так простонать. — усмехаюсь я и откусываю еще раз. — Ты когда-нибудь ломал что-нибудь?
— Нет. Правда, в тридцать лет я вывихнул лодыжку во время благотворительного турнира по кикболу, на который меня записал лучший друг. Это был последний раз, когда я занимался соревновательным видом спорта.
— Я слышала о нем. Футбольный тренер, да?
— Да. Шон. Мы знаем друг друга десятилетия. Он крёстный Мэйвен.
— Он свободен?
— Зачем спрашиваешь? Заинтересована? — Эйден изгибает бровь.
— Абсолютно точно не мой типаж. Но вполне может быть типажом Лейси.
— Расскажи мне о ней. Она твоя лучшая подруга?
— Да. Мы познакомились во время учебы. Женская дружба дается ей с трудом, но мы с ней нашли общий язык. Мы пара полных противоположностей, которые уравновешивают друг друга.
— Каким направлением она занимается?
— Она педиатор. И совершенно бескорыстна. Она принимает пациентов без страховки.
— Она похожа на тебя.
— Ты думаешь, я бескорыстная? — спрашиваю я, отправляя в рот еще один кусочек.
— Целиком и полностью. Ты помогла своему другу в том, в чем не была уверена, что тебе понравится. Ты благодарила ассистентов на съемочной площадке, которые с улыбкой приносили тебе кофе, и обращалась с ними как с равными. Может, я и не знаю о тебе всего, Мэгги, но я могу сказать, что ты добрый человек, который ставит других на первое место.
— Говоря о милосердии, взгляни-ка на себя. Подаешь сендвичи голодной женщине. Ты отличный хозяин.
Эйден облизывает свои пальцы и относит наши пустые тарелки в раковину.
— Оргазмы и еда. Запиши меня в книгу достижений своей жизни.
— Опять твоя скромность.
Он смеется, споласкивает посуду, затем возвращается и берет меня за руку. Он стягивает меня с барного стула и обхватывает руками за талию.
— А ты у нас остроумная.
— Ты же называл меня бескорыстной две минуты назад.
— Как ни назови, суть одна.
Я кладу свою голову на его плечо и наблюдаю за мерцающими городскими огнями.
— Эйден?
— Хм?
— Спасибо за такой невероятный вечер. Я не была уверена, что случится, когда я прийду сюда, но ты превзошёл все возможные ожидания.
— Это взаимно. — Он приподнимается на носках и целует меня в макушку. — Я безумно рад, что согласился на эту съёмку. Благодаря ей я встретил тебя.
Эти слова важны, я знаю. Какое-то космическое устройство вселенной привело к тому, что наши пути пересеклись, чтобы сплестись. В другой жизни, возможно, мы могли бы быть чем-то большим. Парой, проводящей тихие вечера вместе после долгого дня, полного шума, устроившиеся рядом плечо к плечу на диване, отдыхая. Он бы заваривал мне чай. Я бы помогала все убрать. Всё бы сложилось отлично, идеальная пара, словно созданная на небесах.