Мне нужна вся гребаная удача.
— Вот этот. Он подчеркнёт твои глаза. — Ее подбородок поднимается к паре джинсов. Они довольно новые, ни разу не ношеные и до невозможности жесткие. — И эти тоже.
— Обувь?
— Черные ботинки и твой красивый пиджак.
Я выдыхаю благодарный вздох и крепко обнимаю ее.
— Спасибо, малышка. Я не буду обращать внимания на этот оплачиваемый труд и сделаю вид, что ты помогла по доброте душевной.
— Да. Честное слово. Люблю тебя, пап. — Мэй ухмыляется. — Значит, эта фотосессия будет с женщиной, да?
— О, Господи. Только не это.
Я определённо точно знаю к чему приведет этот разговор. Мэйвен — самопровозглашенный романтик и я могу поблагодарить экранизацию «Гордость и предупреждение» 2005 года за её любовь к романтическим историям. Фильм стал её одержимостю и она постоянно спрашивает, нет ли в моей жизни кого-то нового или особенного. Когда на соревнованиях по плаванию женщина смотрит в мою сторону, обращая внимание на мою пуговицу и галстук, Мэйвен придумывает в своей голове историю, говоря, что, возможно, эта женщина — моя вторая половинка.
У меня не хватает духу сказать ей, что я считаю родственные души полной чушью. Идея, что где-то есть другой человек, специально созданный для тебя? Я прагматичный человек. Я неверующий и не куплюсь на это.
— Ты знаешь кто она?
— Нет.
— А что если вы встретитесь, поладите и влюбитесь в друг друга?
— Ничего не будет. Это не свидание. Это деловая сделка от имени другого человека.
— Неудивительно, что ты одинок. Ты относишься к женщинам как к деловой сделке.
— Я имею в виду, что не рассматриваю это как романтическую встречу. Я делаю это, чтобы помочь другу.
— Если она будет классной, ты обещаешь пригласить ее на кофе?
— Конечно, — легкомысленно отвечаю я. Тогда она от меня отстанет на счет этого, хотя и это сделает меня дерьмовым отцом за ложь.
Мэйвен хлопает.
— Да! Прогресс. Первая остановка — экспрессо и круассаны. Следующая остановка — свадьба и звон колоколов.
— Продолжай мечтать, малыш, — говорю я.
Я же не собираюсь встретиться с этой женщиной и влюбиться в нее. Это невозможно, глупо даже думать об этом
И все же этот настойчивый гул важности продолжает доноситься до меня, оглушительный рев, который я не могу заглушить
Глава 5
Мэгги
Мои зубы стучат от холодного воздуха, досаждающего лёгкие. Я поднимаю подбородок и осматриваю склад площадью 10 000 квадратных футов, которым владеет Джеримайя. Промышленное здание вырисовывается передо мной, зловещий участок постройки кажется все менее привлекательным и все более пугающим, чем дольше я стою снаружи, оттягивая неизбежное.
Набравшись смелости, я открываю стеклянную дверь и вхожу внутрь с гордо поднятой головой. Порыв тепла окутывает меня, теплые, приветственные объятия помогают унять дрожь в теле. Мои плечи становятся податливыми, расслабляются и отходят от ушей, принимая естественное положение покоя.
— Ты можешь сделать это, Мэгги. Это всего лишь пара фотографий. Ты будешь дома к ужину. Ничего страшного, — шепчу я себе. Взглянув на современные часы на стене, я понимаю, что пришла на десять минут раньше, что едва ли можно считать вовремя по строгим стандартам Джеремайи. Ассистенты уже вовсю трудятся. Кто-то поправляет цветочную композицию, меняя розу на маргаритку в розовой вазе. Другой распушивает белые подушки на аквамариновом диване, выстраивая эти квадратики в идеальную линию.
— А вот и моя звёздочка! — голос Джеремайи разносится по комнате.
Я машу рукой и иду к нему. Серый пол из наливного бетона — единственный темный компонент помещения, резко контрастирующий со стенами, покрытыми различными цветами и узорами. Розовые полосы, зеленые прямоугольники, фиолетовые звезды и белые сердца подмигивают мне, когда я прохожу мимо.
Надо мной простирается высокий потолок — аж двадцать футов вверх. Световые люки освещают тусклую дорожку, по которой я перемещаюсь в эфирных оттенках жёлтого и оранжевого. Я оглядываюсь вокруг, вижу десятки расставленных реквизитов. Кровать, с изголовьем и изножьем, покрытая одеялом темного цвета. Ванна с декоративными ножками, танцпол и вращающийся диско-шар. В углу, в задней левой части комнаты, стоит припаркованный лаймово-зеленый «Хюндай».
— Привет. — я приветствую Джеремайю объятиями. Я обнимаю дольше, чем нужно, наслаждаясь молчаливой поддержкой, которую он мне посылает, передаёт через крепкие объятия и целуя в макушку.