Тренер: За минуту! Кто первый оказался на лопатках, тот и выбыл! Раз, два…три!
Евгененко нанёс первый удар и Петра откинуло к канатам. Вика вздрогнула и двинулась к рингу, но Иван Степанович взял её за локоть.
Тренер: Вика он встанет.
И действительно. Пётр встряхнул головой и двинулся на соперника. Евгененко ждал удара в лицо и готов был нанести ответный, но Горский резко согнулся и ударил в живот, отчего Евгененко перегнулся напополам и Горскому оставалось лишь хорошенько ударить по ребру, и он бы упал, но Пётр остановился, смотря на Евгененко, пока тот не разогнулся и не нанёс ответный удар, который стал последним, так как Горский резко прошёл под его рукой и ударил почти под дых, сметя с ног.
Тренер: Горский! Это не балет!
Горский: Так и я не балерина.
Тренер: 34 секунды.
Он провёл рукой по волосам, закрывая глаза, пока Вика смотрела на него обеспокоенно, и наблюдая за кровью на его опухшей губе.
Тренер: Евгененко! Ты живой?! Горский уходи с ринга! Пока свободен! Вику займи.
Горский пролез под канатами и подошёл к Вике, которая бегала по его лицу глазами и пыталась найти ещё раны, но их не было. Он улыбнулся.
Пётр: Вик? Пошли на грушу?
Вика: Ты просто…классный… Горский… Только всё равно дурак!
Пётр: Почему это?
Вика: Зачем ты дал ему себя ударить?! Если бы он ударил по-другому?!
Пётр: Ты волнуешься, что ли?
Вика: Аптечка у вас есть?
Пётр: Зачем?
Вика: У тебя губа разбита.
Он усмехнулся и облизал губу языком, уводя глаза. Ему нравилось то, как сейчас она смотрит на него, а Вика понимала, что каждое его движение как-то странно тревожит её тело.
Пётр: Виктория, это всего лишь губа. Ты мне сердце разбила и волнуешься о моей губе.
Он усмехнулся и посмотрел ей точно в глаза, явно довольный своей шуткой, Вика помотала головой и подошла ближе, положив одну руку на его горячее плечо, а пальчиками другой руки коснулась его распухшей губы. Горский, как окаменевший смотрел ей в глаза, чувствуя её холодные пальцы на горящей от боли губе, но, когда она коснулась её правда стало легче или он просто забыл про свою губу, смотря на её губы.
Пётр: Вик… Губа не болит.
Вика: Только почему-то опухла.
Он улыбнулся, смотря на неё.
Пётр: Если не отойдёшь, я тебя поцелую.
Вика улыбнулась, водя своим взглядом по его глазам.
Вика: Я не против, не здесь только. Пошли на грушу, Горский.
Он закатил глаза и глубоко вздохнул.
Пётр: Я запомнил.
Они улыбнулись и подошли к груше. Пётр встал за грушей и взял её в свои руки, смотря на Вику, которая была во власти его глаз и под ними плавилась.
Пётр: Бей.
Вика: Перестань смотреть на меня.
Пётр: Виктория засмущалась?
Вика: Нет, Горский! Просто твой взгляд слишком…м…
Пётр: Слишком?
Вика: Раздевающий!
Он рассмеялся своим приятным смехом, который был очень мягким и часто казалось, что, когда он смеётся капелька воды падает на дно глубокой впадины и издаёт маленький, лёгкий, тусклый и такой приятный бульк – именно так она всегда размышляла про Горского.
Пётр: Разве? У тебя он раздевающий, а у меня очень даже честный взгляд.
Вика: У меня?
Пётр: Да. Гормоны?
Вика улыбнулась и закатила глаза.
Вика: Ну ты, Горский…
Пётр: Что?
Вика: Давай я тебя буду бить, чего ты за грушу спрятался?
Пётр: Я-то спрятался?! Да я боюсь ты руки свои о меня сломаешь.
Вика: Иди сюда.
Пётр вышел из-за груши и улыбнулся, смотря на неё.
Пётр: Ну бей, если тебе так будет легче.
Вика подошла ближе и слабо ударила его в торс, смотря на реакцию, которой не последовало. Горский спокойно смотрел на неё и улыбался.
Вика: Не боишься?
Пётр: Тебя? Нет. Ну только иногда…
Вика улыбнулась.
Пётр: Особенно, когда ты смотрела на меня, пока я подтягивался. Девушка, вы сегодня меня точно раздеваете.
Он выводил её на эмоции, а Вика только смеялась, чувствуя, как от горячего тела напротив пахнет антиперсперантом.
Вика: Бла-бла. Ты же крутой, Горский. Вряд ли есть девушка, которая не раздевает тебя.
Пётр: Ты бьёшь или я тащу тебя в раздевалку.
Вика: Зачем?
Пётр: Показывать своё тело.
Она улыбнулась, подняв бровь и обозначив, что такое предложение ей подходит.
Пётр: Бей!
Вика: Я ведь не это выбрала.
Пётр: Я буду не просто показывать. Бей! Ну же!
Девушка резко ударила его в торс, и он напряг его, смотря ей в глаза и не пытаясь защищаться. Пока удары обрушивались на парня, он не переставая тонул в её глазах, которые смотрели точно в его глаза, вынимая душу и разрывая её в клочья. Он знал Вику и что она не серьёзна, но сейчас даже он поверил в её слова. Она шагнула назад, смотря на него и задыхаясь, а он наконец расслабился, взяв её за руки и рассмотрев казанки. Он делал так всегда, поэтому Вика не удивилась. Горский поднёс её руки к своим губам и заботливо подул на них, обдавая их холодком, пока Вика смотрела на его припухшую губу.