Этой ночью я не мог ей надышаться. Она в прямом смысле вскружила мне голову, у не знаю чем… Вроде обычная… Только рядом с ней легко.
Сейчас она улыбалась. Милая девочка… Сегодня ты будешь со мной. Только со мной.
Вика: Ты всё?
Всё? Если можно так сказать. Пальцы мои точно всё.
Она подошла ко мне и заглянула в тарелку, куда я натирал свёклу. Лицо её не выделяло ничего, а потом она свернула губы в узкую полоску – так делают, когда пытаются не засмеяться и она очень старалась, но я засмеялся первый, смотря на свои кулинарные навыки.
Вика: Хорошо. Нормально всё.
Не знаю кого она в этот момент пыталась успокоить, но я был уверен, что она будет смеяться и подкалывать. Странно.
Вика взяла тарелку и вывалила содержимое её в сковороду, не показывая то, что хотела засмеяться, только её широкая улыбка во всё лицо выдавала ясные, как белый день мысли.
Вика: Как ты дома питаешься?
Кирилл: Я в кафешках ем и в наше время еду заказывают.
Вика: М…
Кирилл: Раньше мама готовила, а когда они с отцом разошлись пришлось приспосабливаться.
Не знаю зачем ей рассказывал про свою семью… Терпеть не могу вспоминать о тех днях, уж тем более рассказывать другим. Привык делать вид, что мне всё равно, вот и сейчас, чтобы не давать слабину перед ней улыбнулся, заминая тему.
Вика: На вряд ли я смогу приготовить лучше твоей мамы…но я попробую.
Я смотрел на неё, опираясь на столешницу от какой-то внутренней усталости. Хотелось лечь на кровать и уснуть, только чтоб Вика рядом лежала и прижималась своей щекой к моей груди. Уголки моих губ метнулись вверх, когда я посмотрел на неё. Как мама…? Как она не нужно.
Злость в венах закипала от одной мысли о матери, которая умудрилась родить во мне ненависть к женскому полу своим необдуманным поступком. Не верил женщинам. Как можно им верить? Столько историй слышал, когда девушки велись на деньги и отдавались за них, также изменяли своим мужья, даже когда у них уже дети были. Отвратительно.
Кирилл: Да я не помню уже, как она готовит, поэтому можешь не стараться сильно.
Вика: Если я не буду стараться вряд ли тебя успеют довести отсюда до больницы. Я и так боюсь, что после ужина ты не проснёшься, но рискнуть можно, если ты конечно не против рисковать жизнью и здоровьем?
Я улыбнулся. Искренне. Неплохо было бы сейчас отравиться, чтобы не осознавать того, что я чувствую к тебе в эту самую минуту, Вика. Взгляд мой настолько откровенно лапал её тело, что Вика отвела взгляд, перемешивая содержимое сковороды, где жарилась свёкла с морковкой.
Сам я сейчас находился в замедленной съёмке, наблюдая за каждым её движением. Сравнивать Вику мне было не с кем, так как девушки не задерживались у меня даже на неделю, поэтому в голову приходил лишь образ мамы, такой ясный, что я увидел её сейчас наяву. Боже…
Пришлось отвернуться, чтобы не съесть Вику вместо чёртового супа, который подходил к кульминации.
Кирилл: Уверен, что суп должен получиться, я так старался…
Она молчала, и я обернулся, столкнувшись с её взглядом. Моё мрачное лицо выдавало мои мысли с потрохами. Про мать даже спустя восемь лет вспоминать было необыкновенно противно, будто уже выгоревшая почва вновь поджигалась, а самое главное горела не хуже первоначального слоя.
Вика: Не сомневаюсь… Ты хорошо себя чувствуешь?
К чему вдруг такой вопрос? Со мной всё хорошо. Слабость только какая-то, как будто не спал три ночи. Ноги тряслись и волной трясучка поднималась к груди.
В мгновение ока перед глазами смазалась картинка, но я заставил себя стоять и смотреть на Вику, делая вид, что со мной всё хорошо, а сам чувствовал, что с секунды на секунду свалюсь на пол. Нет, Богданов. Не перед ней…
Медленно отвернулся от неё и закрыл глаза, пытаясь не провоцировать и так нехорошее состояние резкими движениями. Вдох, но стало только хуже. Темнее… Темно… Слабость одержала верх и тело стало ватным. Тишина и темнота. Там, куда я попал было холодно и мрачно.
/Вика/
Я внимательно всматривалась в побледневшее лицо Кирилла, понимая, что что-то не так. Туманный взгляд, прикованный ко мне, подтверждал мои подозрения. Он был здесь, на этой кухне со мной, но мыслями или разумом где-то далеко, куда мне вход был воспрещён. Неосознанно я сделала шаг к нему, но он отвернулся от меня, схватившись своими длинными пальцами за столешницу.
Страх ударил одним ударом по дых, когда огромное и массивное тело полетело на пол. Я резко подскочила к нему, ловя руками, чтобы не ударился головой о кафель, но не рассчитала то, что Кирилл вдвое меня больше. Мне пришлось полететь вместе с ним, подскользнувшись на полу, но голову его удержала, пусть сама и ударилась копчиком.