Положила тряпку на столешницу, чтобы не касаться Кирилла и подошла к раковине, включая кран. Остальное руки делали на автомате. Знали что нужно.
Я даже повернуться к нему не могла. Онемела с тарелками в руках под шум журчащей воды. Хорошо вода немного приглушала мои мысли иначе мне уже стало бы стыдно.
Позади послышались размашистые шаги и рядом со мной на столешницу упала жёлтенькая тряпочка.
Кирилл: Командуй.
Массивное тело встало рядом, задевая своим меня. Стало душно или я задыхалась, я уже не понимала. Повернула голову в его сторону и увидела обычного ласкового Богданова, который улыбаясь разглядывал меня, как машину в автосалоне.
Чего это я тут хмурюсь? Подумав улыбнулась так же ласково в ответ или потому, что не могла не улыбнуться, смотря на такого Кирилла. Глаза его смотрели открыто, не пытаясь что-то скрывать, а наоборот. Сейчас я была уверена, что он расскажет мне всё, не утаивая ничего.
Я протянула ему чистые тарелки, смотря в глаза.
Кирилл: Вытирать?
Кивнула.
Вот так просто. Пойми меня, Кирилл. Я почему-то чувствовала, что испорчу своими словами всё, поэтому молча наблюдала за мужчиной, который вытирал тарелки и поглядывал на меня, обнажая свои зубы в улыбке.
Кирилл: Я тебя обидел?
Вика: Нет.
Я всегда считала, что невозможно обидеть человека, поэтому не обижалась. Глупо это.
Кирилл: На улицу пойдёшь?
Мягкая улыбка коснулась моих губ и дёрнула уголки вверх. С удовольствием.
Воображение уже нарисовало мне картины того, как мы валяемся в снегу и смеёмся, пока вокруг кружится снег. С романами нужно завязывать. Я же всё романтизирую! Любой мужской поступок! Хотя по сути ничего не было.
Кирилл: Вика! Ёмаё! Ну всё!
Я повернулась к молодому человеку и тут же ощутила пальцы на своих рёбрах, которые суетливо скакали по ним. Смех вырвался из меня, будто давно пытался вырваться наружу, но ему не давали. С детства боялась щекотки. Бабушка всегда так делала, когда я грустила. Укололо. Как мне сейчас её не хватает. Я бы познакомила Кирилла с ней. Я знаю, что он бы ей понравился.
Резко крутанулась на носочках и побежала на второй этаж, продолжая смеяться. Руки цеплялись за перила, а сама я старалась не запнуться и не полететь вниз.
Кирилл: Я всё равно догоню! Не убейся, Вика!
Забежала на второй этаж и поняла, что ничего кроме спальни тут не видела. Обернулась.
Богданов был в метре от меня и это заставило меня сорваться с места с громким хохотом.
Вика: Не догонишь!
Кирилл: Не будь в этом так уверена!
Влетела в спальню и закрыла дверь, упираясь в неё руками.
Кирилл: Никакой креативности, Виктория!
Вика: Я кроме этой комнаты ничего больше не видела.
Забежала за кровать подальше от двери, а Кирилл стоял по другую сторону кровати и хищно смотрел на меня, улыбаясь. Знаю, что поступила глупо, загнала себя в тупик, но пусть хоть кто-нибудь покажет мне другой выход.
Мне нравилась эта игра и глаза, которые смотрели на меня так жадно, готовые прямо сейчас прижать к себе мне тоже нравились.
Кирилл: Напомни мне сделать тебе экскурсию по дому.
Вика: Сделай.
Кирилл: Догоню и проинструктирую.
Вика: Догони.
Кирилл: Да ты уже можешь сдаваться.
Усмехнулась, успокаивая дыхание, которое сбилось благодаря беготни от Кирилла. Сначала догони, Богданов. Взглядом кидала вызов, готовая бороться до последнего, но только физически. Морально я уже давно проиграла.
Вика: Не так просто.
Кирилл: Просто. Просто, Вика!
После этих слов Богданов двинулся на меня, а я вскочила на кровать и пробежала по ней к дверям, смеясь.
Вика: Сложно, Богданов!
Не собираюсь так просто сдаваться.
Быстро перебирая ножками по ступенькам лестницы, по которой мои носочки сильно скользили, так как та была из плитки, умудрялась хвататься на перила и оборачиваться, смотря на Кирилла. Он улыбаясь смотрел на меня и сбегал с лестницы.
Выбежала в гостиную, которую увидела первым делом войдя в этот дом и суетливо пробежала глазами по комнате. Куда можно спрятаться тут? Диван – найдёт…поздно! Кирилл забежал в комнату, и я полетела туда, где видела спасение.
Входная дверь поддалась сразу на мой толчок и в следующую секунду на горячую кожу лица упали ледяные снежинки. Ноги в носочках ощутили холод быстрее, чем остальное тело. Я бежала по плиткам, усыпанным пушистым снегом, но продолжала улыбаться.
Кирилл: Вика! Холодно! Да твою ж мать! В дом иди!
Но я продолжала бежать, пресекая любые попытки Кирилла вразумить меня. Десять лет назад я бежала от мамы и кричала: <Не догонишь!> - тогда я не понимала почему она меня не догоняет. Ей было всё равно. Нет для ребёнка ничего обиднее, чем отсутствие материнской любви. Отцы – другое, а вот мама… Её любовь для кого-то дар, а для кого-то роскошь.