Вика: Вот и ладненько. Теперь прошу закончить спектакль и отвезти меня домой.
Сделала плавные шаги в сторону гостиной, подхватывая со стула рюкзак, который так и не открыла. Специально покачивала бёдрами. Что может быть естественным в такой ситуации? Я старалась показать, что моё достоинство не задето и я говорю то, о чём думаю.
Кирилл повернулся за мной…медленно, будто боялся сейчас встретиться со мной глазами, словно мог сказать что-то, что изменило бы моё отношение к нему, но это вряд ли.
Полуоткрытые губы готовы были заговорить со мной, но немой диалог вели мы не в первый раз. Складывалось впечатление, что мы знаем друг друга кучу лет и сейчас точно знаем, что можем сказать.
Не отпущу. Беги по морозу. От меня беги, но не отпущу, так и знай.
Отпустишь, Богданов. А не отпустишь сама убегу.
После обмена парой скребущих по сердцу фраз Кирилл болезненно оскалился и глаза его налились гневом, что я видела у него лишь однажды, когда он бил Горского около автовокзала.
Кирилл: Одевайся. Хочешь домой?! Вперёд!
И голос был таким же, как тот, которым он разговаривал с Горским. Грубый. Грозный. Свирепый. Яростный. И до удушения, до дрожи по телу страшный. Вводящий в нестерпимый ужас.
Уверена, что в этом состоянии Кирилл может сделать ужасные вещи, поэтому повторять второй раз я его не заставила. Быстро натянула куртку и шапку, перевязав шею шарфом, но не сильно, как бы заманчив не был порыв затянуть его туже.
Выскочила из дома не дожидаясь того, пока меня оттуда выгонят и направилась к машине, которую запорошило снегом. Сзади слышала быстрые шаги, но поворачиваться не решалась, как бы не хотелось обернуться и повиснуть у него на шее. Я не могла.
На каком-то интуитивном уровне раздавала себе команды по типу: <Сядь в машину>, <Закрой дверь>, <Пристегни ремень>, а сама немела…постепенно. Спазм от страха скрутил живот. Ноги отяжелели и силы вскоре покинули их. Голова загудела, наверное, устав сдерживать напрашивающиеся слёзы.
Богданов сел в машину рядом и громко хлопнул совей дверцей, от чего я вздрогнула.
Хоть бы мы доехали до дома…
Видимость в лесу ночью в пургу была нулевой. Надеялась на то, что Кирилл знает, что делает, но спустя полчаса паника накинулась на меня. Необъяснимое чувство. Вроде ничего плохого ещё не произошло, но ты уже знаешь, что хорошего ждать не стоит.
Богданов в первые полчаса яростно пыхтел, как паровоз, хорошо пар из него не выходил, иначе и окна в салоне тоже бы запотели, а потом я осознала, что дыхание стало ровным. Внешне он выглядел спокойным, вселяя в меня такое же спокойствие, но со спокойствием приходило уныние.
Может зря я так резко с ним? Возможно нужно было дать шанс оправдаться? Что же он хотел сказать и почему так поменялся в настроении, когда я не выслушала?
Повернулась к Богданову и тихо вздохнула. Как бы спокоен не был этот человек сейчас, как бы уверенно не выглядели его движения, взгляд его был зверским. Страшным. Беспокойным.
Я легонько улыбнулась. Что бы между нами не произошло я улыбаюсь, смотря на него. Мне нравится смотреть на Кирилла за рулём. Более уверенного в себе и своих действиях человека я не видела.
Спокойный, но каждое его движение было похоже на охоту тигра. Сейчас он мирно ждёт, наблюдает, прислушивается за добычей, но сам же готов наброситься на жертву в любой момент и разорвать в клочья.
Через следующие полчаса мы выехали на дорогу, и я наконец перестала сомневаться, что сегодня попаду домой. Мой взгляд не сдвигался с Кирилла, пусть он на меня совсем не смотрел. Я будто стала ему неинтересна или никогда не была интересна, но он перестал играть только сейчас.
В одну секунду Богданов всё же повернулся ко мне и смерил угнетающим взглядом, который вновь пробудил во мне страх к нему. Не видать мне пятёрку за этот семестр…ни за что.
Холодный и морозящий взгляд скользнул по моим глазам и вернулся к дороге так же безразлично разглядывая её. Подбородок дёрнулся вверх, а скулы напряглись, будто он вновь вспомнил о том, что в машине не один, будто вспомнил, что рядом с ним я.
Кирилл: Много интересного разглядела за час дороги?