— Что ж, тогда ложись на кровать.
В третий раз Патрик не купился на ее трюк и остался стоять в тени шкафа, на безопасном расстоянии от этой пышногрудой садистки. Это же никаких сил не хватит туда-сюда бегать! После болезни ноги его и без того едва держат.
— Сначала расскажи, что ты для меня приготовила, — тяжело навалился он на стену за своей спиной. — А потом я решу, ложиться мне на кровать или нет.
Глава 6
Со вздохом Астрид убрала свои зловещие орудия пыток обратно в саквояж, оставила только банку с мазью на тумбочке с канделябром, но перчатку из бычьего пузыря спрятала, что немного успокоило Патрика.
В комнате рядом, где их невидимые соседи с упоением предавались любви, на какое-то время воцарилась тишина, но вскоре стоны возобновились, а к скрипу кровати добавился громкий ритмичный стук, будто кто-то остервенело лупил дубинкой по стене. Все эти звуки смущали Патрика невероятно, потому что прямо сейчас он находился наедине с красивой женщиной, в спальне с большой постелью, поздно вечером в интимном полумраке и был в одних лишь кальсонах, которые ему периодически предлагали снять. А стоны и вздохи за стеной добавляли ситуации пикантности.
— Видишь ли, — Астрид щелкнула замками чемоданчика и взяла в руки баночку с мазью. — Я считаю, что твой недуг может носить психологический характер. Что проблема, вероятно, не здесь, — она кивнула на пах эльфа, затем коснулась своего виска, — а тут, в мозгах. В современных учебниках по медицине все чаще встречается такой термин, как «травматический опыт». В тюрьме ты пережил травматический опыт и теперь имеешь дело с его последствиями: не доверяешь женщинам и подсознательно боишься физической близости. В Торсоре, когда тебя опоили и ты не мог опустить свой член без посторонней помощи, ты испытал боль, страх, отчаяние. Мозг это запомнил и теперь запрещает твоему дружку подниматься, чтобы та травмирующая ситуация не повторилась. Это психология — новая наука. У нас она появилась совсем недавно, и многие пока не воспринимают ее всерьез, считают баловством и шарлатанством, но лично я верю в ее пользу.
На глазах Патрика Астрид зачем-то принялась смазывать средством из баночки обе руки.
— Зачем это? — спросил он, вспомнив ее влажный шевелящийся палец в перчатке.
— Собираюсь сделать тебе массаж, — ответила целительница и рассмеялась, заметив, какими круглыми и испуганными стали глаза ее пациента. — Не спеши хлопаться в обморок. Массаж спины, а не того, о чем ты подумал. Иди сюда. Чтобы все получилось, тебе надо максимально расслабиться. А еще довериться мне.
Довериться после того, как она чуть не засунула палец ему в зад, а потом угрожала истыкать его мошонку иголками? Сложная задачка.
Патрик переступил с ноги на ногу, но в конце концов вернулся на кровать. Слова Астрид о психологической природе его недуга ему понравились. То, как ловко и со знанием дела она разложила все по полочкам, не могло не восхитить. Похоже, ему повезло попасть в руки хорошего лекаря, преданного своему занятию всей душой.
— Ложись на живот, — похлопала по матрасу Астрид.
— Ну уж нет, — Патрик пока не готов был доверить этой непредсказуемой особе свои тылы, поэтому сел на краешек постели и подставил спину для обещанного массажа.
— Все еще боишься меня? — подразнила его целительница.
— Проявляю разумную осторожность, — ответил эльф.
Зашуршала ткань. Матрас прогнулся, когда Астрид с ногами забралась на кровать и устроилась позади своего пациента. Она была близко, сидела прямо у Патрика за спиной, затылком он чувствовал ее дыхание, обнаженной кожей — тепло ее тела. Воздух вокруг напитался мятным ароматом ее волос.
— Расслабься, — шепнула Астрид, пощекотав мягкими губами его ушную раковину.
Ее руки, скользкие от мази, легли Патрику на плечи.
— Оставь тревоги, ни о чем не думай, отдайся ощущениям.
Голос красавицы завораживал — тихий, чарующий, напевный. Грудью она то и дело прижималась к спине своего пациента, но не часто, а так, чтобы он начинал предвкушать эти мимолетные волнующие касания. Мышцы, деревянные, напряженные, постепенно расслаблялись под умелыми руками целительницы. Этот массаж не был лечебным. Однажды после травмы Патрику делали лечебный массаж, и эта процедура была не приятной, а болезненной. Сейчас же он плавился от нежных ласк Астрид, тонул в аромате мяты и лимона, пьянел от чувственного голоса, который продолжал шептать ему на ухо что-то доброе и успокаивающее.
Свечи трепетали, а вместе с ними трепетали и тени на стенах. Стало так тихо, что Патрик с удивлением услышал близость моря, шум его волн, разбивающихся о прибрежные рифы. Он не знал, где находится, ни разу за время болезни не отдернул плотные шторы на пути лунного и солнечного света, но теперь у него появилось хотя бы какое-то представление о реальности за окном.