- Ухожу, ухожу, ухожу!
Букет остался лежать на подоконнике. Пока бело-красная фигура не исчезла за дверью, ведущей к лестнице, Ловуд молчал, и лицо его сохраняло брезгливое недовольное выражение. И только когда в коридоре стало пусто, он, слегка тряхнув головой, тепло улыбнулся и протянул Арсеньеву руку:
- Меня зовут Стивен.
- Очень приятно. Александр.
Рукопожатие Стивена было крепким до боли. Кисть широченная, влажная и холодная. Он смотрел на Арсеньева как на родного.
- Саша... Можно я буду вас так называть? Том находился в постели с этой женщиной? Это совершенно точно? - прошептал он, дохнув в лицо аптечным запахом леденцов с лакрицей.
- Да.
- То есть их убили одновременно? - Ловуд откашлялся, голос его звучал сипло, было видно, что говорить ему очень тяжело.
- Ну, в общем, да, - кивнул Саня, - сначала его, потом ее.
- Если я правильно понял, каждому досталось по одному выстрелу?
- Вы поняли правильно, мистер Ловуд.
- Ужасно...
Саня заметил, что по виску дипломата ползет капля пота. Он вообще был весь мокрый, но как будто не замечал этого, не доставал платок, чтобы вытереть лицо.
- Надеюсь, вы понимаете, что подробности убийства не должны просочиться в прессу? - сказал Ловуд и опять закашлялся. - Том был моим другом, я знаком с его женой. Ее зовут Дороти. Нет, я знаю, это зависит не только от вас. Возможно, это вообще от вас не зависит, но больше мне пока побеседовать не с кем. Офицеры ФСБ - люди специфические, их если попросишь о чем-то, они непременно сделают наоборот. Извините, я, может, глупости говорю, но вы должны понять мое состояние. Это ведь шок, настоящий шок, - голос его опять стал нормальным, он говорил быстро, Саня с трудом понимал его. - В посольстве почти пусто, мы пользуемся вашими праздниками как незапланированным уикендом, тем более такая чудесная погода, и вдруг этот ужасный звонок... Я, знаете, в первый момент ушам своим не поверил, никак не мог представить Томаса мертвым. По новостям Би-би-си уже прошла информация, но там никаких подробностей. Скажите, а эта женщина, она действительно была любовницей господина Рязанцева?
"Эй, милый, я не собираюсь играть в эти игры!" - тревожно заметил про себя Арсеньев и произнес с глупой улыбкой:
- Убитая Кравцова Виктория Павловна была руководителем пресс-службы парламентской фракции "Свобода выбора". А чьей она была любовницей, об этом лучше спросить у представителей спецслужб, наших и ваших.
- Красивая женщина, - вздохнул Стивен, - скажите, уже есть какие-нибудь предварительные версии? Это заказное убийство?
- Разбираемся, - сухо ответил Арсеньев.
- А кто конкретно разбирается? Лично вы войдете в группу, которая будет работать по убийству?
- Пока не знаю. Почему вы спрашиваете?
- Я три года в этой стране, - американец заговорил шепотом, так тихо, что Арсеньеву пришлось придвинуться к нему поближе, - если у вас убивают на заказ, то никогда не находят ни убийц, ни заказчиков. Это закон, такой постоянный, что вашим властям следовало бы внести его в конституцию. Поскольку Том Бриттен был моим другом, мне не безразлично, кто и как расследует убийство. Сейчас ведь начнется вранье, замалчивание фактов, ваши захотят представить Томаса шпионом, наши придумают какой-нибудь грязный ответный ход. И все забудут, что убит хороший человек, отец троих детей. Это я вам говорю не как официальное лицо, а лично от себя. Ваша физиономия внушает доверие. Вот моя визитка. Если вы примете участие в расследовании и вам понадобится помощь, я всегда к вашим услугам. - К концу монолога он был весь мокрый, даже глянцевая карточка, которую он протянул Сане, казалась влажной.
- Благодарю вас, мистер Ловуд. - Саня взял визитку, сочувственно улыбнулся.
- Да ну что вы, не стоит благодарности, - американец придвинулся совсем близко и произнес чуть слышно:
- Главное, чтобы вы держали меня в курсе расследования, это очень для меня важно. Это не праздное любопытство, поверьте. Я потерял близкого друга, и если убийц не найдут, я буду чувствовать себя в долгу перед его памятью.
Арсеньев с детства терпеть не мог запах лакрицы. Вообще американец ему не нравился.
- Не все так плохо, мистер Ловуд. То есть, конечно, плохо. Вашего друга не вернешь, но убийц все-таки иногда находят, не только у вас в стране, но и у нас тоже.
Последовало крепкое прощальное рукопожатие, американец зашагал к лифту, Саня проводил его взглядом, украдкой вытер руку о штаны и вдруг, у самого уха, откуда-то из-за спины, услышал интимный шепот:
- Самое интересное, что об этом все знали и ждали скорой развязки.
- Не понял? - Саня нервно оглянулся и увидел красно-белого толстяка Нечаева.
- Все знали о роковом любовном треугольнике, - Феликс опять показал свои рекламные зубы. - Женщина - существо коварное и ненасытное, ей всегда мало, он состроил комически серьезную гримасу и прижал ладонь к сердцу.
- Что вы этим хотите сказать? - хмуро спросил Арсеньев.
- Я хочу сказать все, что поможет вам в поисках преступника, торжественно заявил Феликс, опять прижал ладонь к груди и скорчил рожу.
У него было странное лицо, мимические мышцы ни на секунду не расслаблялись, он все время гримасничал, двигал бровями, ртом, даже нос у него шевелился, не только вверх и вниз, но из стороны в сторону. Арсеньеву показалось, что он когда-то уже встречал эту подвижную физиономию. Он слегка напрягся, но ничего существенного не вспомнил, разве что игрушки, которые продавались в его детстве на ВДНХ, мягкие морды из пенистой резины, с дырками для пальцев с изнанки.
- Значит, вы заместитель Виктории Кравцовой? - уточнил Саня, принужденно кашлянув.
- Совершенно верно. И я весь к вашим услугам. Вы, наверное, желаете узнать, имелись ли у Виктории враги? Я вам отвечу: да, имелись. Ее врагом номер один была она сама, - последовала очередная резиновая гримаса.
Рыжие брови опустились так низко, что почти прикрыли глаза, рот вытянулся в трубочку, пухлые щеки втянулись.
- Вика была женщиной-вамп, то есть она хотела быть вамп, но многое мешало. Например, провинциальное детство, бедненькое, скучное. Как верно подметил гениальный Зигмунд Фрейд, человеку трудно преодолеть свое внутриутробное и младенческое подсознание.
В коридор вышли наконец фээсбэшники, Арсеньев вздохнул с облегчением.