Она снова взглянула на открытку. Надо бы прочитать, что пишет Джулия, но даже мысль о необходимости глядеть на слова, написанные ее рукой, казалась ненавистной. Нет, не сейчас, подумала она, пристраивая открытку на каминную полку. Нужно выпить чего-нибудь горячего, может быть, тогда у нее хватит сил.
Лаура полила цветы, вымыла кофейную чашку, которую оставила в раковине субботним утром. Чашка напомнила ей о волнении, которое охватило ее, когда она услышала гудок подъехавшего лимузина; и ей потребовалось взять себя в руки, чтобы вновь не залиться слезами. Ей было так одиноко. Как наивно, думала она, было считать, что чувства, охватившие ее, когда Кит ее бросил, представляли собой нечто значительное. В ту пору ее больше заботило, что скажут друзья. Узнав о своей беременности, она испытала панику, а не боль разочарования.
Теперь все было иным, совершенно иным! Теперь мысль о том, что она может никогда больше не увидеть Джейка, наполняла ее отчаянием, и она не знала, удастся ли ей это отчаяние пережить. Иногда она задумывалась, не лучше ли было думать, что Джейк намерен жениться на Джулии. По крайней мере тогда у нее хотя бы имелся шанс снова увидеться с ним. Это, быть может, и походило на бред обезумевшей женщины, но у отчаяния так много обличий.
Если бы только они могли познакомиться не через Джулию, думала она, наполняя чайник и втыкая его вилку в розетку. Хотя, конечно, у женщины вроде нее нет никакой возможности встретить мужчину, подобного ему. Этого просто не могло случиться. Она школьная учительница из северного графства, которая только тем и может похвастаться, что дети, похоже, любят ее. Правильнее сказать, чужие дети, сокрушенно признала она. От собственной дочери она любви не дождалась.
Как бы там ни было, шансы учительницы средних лет познакомиться с человеком вроде Джакомо Ломбарда практически равны нулю. Они просто-напросто вращаются в разных кругах, так что без помощи Джулии пути их никогда бы не пересеклись.
Однако пути их пересеклись, и, если верить Джейку, его с самого начала потянуло к ней. Лаура потрясла головой, смахивая слезу со щеки. Да, горько подумала она, ему легко говорить. Мужчину вроде него должны притягивать самые разные женщины. Все это ничего не значит. Вот в чем правда. Приятно, даже лестно, но это только пустые слова.
И не следует воспринимать то, что он говорит, всерьез, твердо напомнила себе Лаура. Она все время знала, что их отношения долго не продлятся. Помимо всего прочего, следует подумать и о Джулии, а Лаура никогда не сделала бы ничего такого, что могло бы навредить дочери.
Именно по этой причине они с Джейком так ужасно поругались, вспомнила она. Именно из-за Джулии она не хочет признавать — так по крайней мере говорила она себе, — что между ними существуют серьезные отношения. На самом деле Джулия ее не заботит, презрительно говорил ей Джейк. Она просто боится жизни, а Джулия — всего лишь отговорка.
Лаура с ним, конечно, ire согласилась. Она пересказала ему слова Джулии. Пусть даже он ей не верит, но ее дочь стоит между ними. Да кроме того, она и не уверена, что отношения, о которых он говорит, так уж ей по душе. Она женщина с традиционными взглядами и традиционными потребностями.
О, он говорил, что любит ее. Пока он овладевал ею, он твердил это на своем языке, и хоть она не специалист, некоторых слов не понять было невозможно. Но и это ничего не значит. В судорогах любовного высвобождения многие говорят такое, чего вовсе не думают. Она и сама вела себя точно так же. Хоть и предпочитала бы не вспоминать слова, которые произносила, когда он довел ее до того, что она плакала от блаженства. Довольно сказать, что она изменила всем своим принципам. Она отдавалась Джейку распутно и постыдно, и он рассердился, когда она вновь ухватилась за детские правила, с которыми прожила почти сорок лет.
Чайник вскипел, Лаура налила себе чашку растворимого кофе. Затем, безо всякого интереса взглянув на сад, перешла с чашкой в гостиную. Странно, думала она, усаживаясь в кресло рядом с камином. Прошло только три дня, а ей кажется, будто все стало иным. Коттедж, сад, даже вот эта комната — когда-то такая привычная — все вдруг утратило свою привлекательность. В собственном доме она ощущает себя чужой.
Все это бессмысленно и бесполезно, раздраженно осадила она себя. Здесь она живет, здесь ее место. Встретить Джейка — даже спать с Джейком — означало лишь ненадолго отклониться в сторону. Он вовсе не собирался жениться на ней или совершить еще что-либо старомодное. На такое он вряд ли способен. Любовная связь — да. Это другое дело. Но как она может затевать с ним любовную связь, зная наперед, что слишком тяжело будет переживать их недолгий роман, да-да, именно недолгий?
Открытка насмешливо поглядывала на нее с каминной полки, и Лаура, резко поднявшись из кресла, сняла ее оттуда. Голливуд, горестно подумала она. Что должен был решить почтальон?
Перевернув открытку, она проверила адрес. Да, имя ее, а вот и подпись Джулии. Никакой ошибки. Открытка прислана ей. Кто бы еще стал писать ей из Голливуда? Ну, так прочитай ее. Все равно рано или поздно придется. Лаура нахмурилась. «Мама, привет. Я в Беверли-хиллс и каждую минуту млею от счастья. Погода роскошная, отель фантастический, я познакомилась с такой кучей блестящих людей, что уже и счет потеряла. Дэвид — Дэвид Конти, продюсер — просто чудо. Он свел меня со множеством важных шишек — и он не женат! Он считает, что мне следует остаться здесь, и я действительно об этом подумываю. Прости за ту историю с поездкой в Италию и все прочее, но, думаю, ты не очень разочарована. Ты ведь так и так не хотела ехать, и я уверена, что Джейк достаточно вежливо извинился. Напишу, когда будет время…»
Лаура проглотила стоящий в горле комок. Господи Боже, так Джулия не знает, что она ездила в Италию без нее? А Джейк, значит, должен был отменить приглашение ?
Даты Джулия не поставила, но Лауру посетила другая мысль — она решила попытаться расшифровать штемпель. Чтобы открытка успела попасть к Лауре, ее надо было отправить несколько дней назад. Да, но сколько?
Кое-как справившись с тем обстоятельством, что в Соединенных Штатах дату и месяц переставляют местами, Лаура в конце концов установила, что открытка отправлена из Лос-Анджелеса больше десяти дней назад. А это, по-видимому, означало, что Джулия уехала в Штаты до того, как сюда позвонил Джейк.
У Лауры участилось дыхание. Выходит, он должен был сказать ей, что поездка отменяется. И не сделал этого. Да, но всерьез ли Джулия подумывает о том, чтобы остаться в Калифорнии? А как же ее карьера? И как же… Джейк?
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Вопрос этот так и преследовал Лауру во все последующие, нескончаемо тянувшиеся дни, пока не подоспела пора возвращаться в школу. Обсудить его было не с кем. Даже Джесс оказалась недостижимой — она воспользовалась небольшим промежутком между четвертями, чтобы уехать отдохнуть с мужем.
Да Лаура и не питала уверенности, что может довериться Джесс. В конце концов, она ведь сообщила подруге, что сопровождает Джулию, отправляющуюся навестить предполагаемых свекра со свекровью. И почти ничего не сказала о том, что и Джейк поедет с ними. А вообще говоря, присутствие Джейка можно было считать само собой разумеющимся, однако что подумает Джесс, узнав, что Лаура поехала с одним только Джейком?
В общем-то нетрудно представить, что она подумает, призналась себе Лаура. Что подумал бы в таких обстоятельствах любой другой человек? Что она ухватилась за первую же возможность занять место дочери?
Она не желала вникать в причины, по которым Джейк решил обманным путем заманить ее. Ей это казалось вполне очевидным. После безуспешного визита в коттедж он, по-видимому, распростился с надеждой вновь увидеться с нею, и представившаяся возможность показалась ему слишком удачной, чтобы ее упустить. Да и она, Лаура, облегчила ему задачу тем, что поверила заготовленной им лжи и не сказала ничего, способного смутить его родителей…
После возвращения в школу притворяться, будто ничего не случилось, стало легче. Здесь никто, кроме Марка, не знал, что она куда-то уезжала на уик-энд. Да и Марк не знал никаких подробностей. Она сказала ему только, что собирается провести время с Джулией.