— Ты где? С тобой всё впо...
— Буду через пять минут, — спокойным голосом прервала его Ника и сбросила.
«Ну, что же. Будешь, так будешь. Мы с тобой сейчас поговорим!»
Он вскочил, открыл входную дверь и стал ждать гудящего звука лифта.
— «Вжжжжж», — раздалось клацанье и шарканье дверей старого лифта. Саша мысленно считал пройденные им этажи.
Второй
Вжжжжж
Третий
Вжжжжж
Пятый...
Вжжжжж
Седьмой...
С грохотом распахнулись двери, и на площадке показалась Ника. Слегка растеряна. За полгода их знакомства он никогда не видел ее такой. Она молча зашла в квартиру, держа свою бежевую сумку, подходившую в тон к ее светлым брюкам.
— Слушай...
— Какого хрена? Я обзвонил всех твоих подруг. Тебе звонил! А ты трубку не берешь! Я думал тебя, нахрен, похитили или еще чего хуже!
Ника вздохнула.
— Я звук отключала на работе, а потом забыла включить... Со старым другом болтали и засиделись в кафешке...
Тут Саша почувствовал легкий запах алкоголя.
— И в этой кафешке еще разливают бухлишко? Че за друг такой?
— Мы просто посидели, поболтали. Давно не виделись и все, — сказала она почти раздраженно, снимая туфли. — Выпили, что тут такого?
— Такого! — Саша вспылил и вскинул руки. — Там хоть другие девчонки были или у вас отдельное свидание было?
— Чего ты заладил: «свидание». Он просто друг! Я тебе сказала как есть! Хочешь, верь, а хочешь, нет. Давай... Завтра поговорим.
— Нет уж, давай сейчас.
— Завтра! — рявкнула Ника. — И нечего рассказывать тут. Сидели и все.
— И пили.
— Не надо мне указывать, что и как делать. Я забыла тебе позвонить, день суматошный был. Ты должен меня понять...
Саша еле сдержался. Нет, не от того, чтобы ударить ее. Он никогда не принимал таких вот мер. Он был выше этого. Нет. Чувство то ли обиды, то ли обреченности нахлынуло волной.
— Ты меня даже не предупредила, — он был спокоен и старался, чтобы голос не дрожал.
— Ну, так и будем стоять в коридоре? Все завтра. Я устала, — голос Ники был холоден. Она хочет отстраниться?
Саша пропустил ее, когда она пошла в ванную и напоследок, словно резанула его ножом:
— Не надо меня оберегать и контролировать. Мы оба с тобой свободные люди.
Хлоп. Дверь в ванную захлопнулась и только через минуту Саша сообразил, что на него дует из подъезда. Пора бы закрыть дверь.
С утра они решили этот конфликт с поздней гулянкой. Ника рассказала, что это и правда ее друг с института, что они встретились случайно, разговорились, а затем засиделись в кафе. За выключенный звук на телефоне, казалось, она извинилась тысячу раз в тот день, который прошел под эгидой «Дня доставки еды на дом и просмотра по телику всякой ерунды». Но тогда, Саша кое-что понял. Мысль к которой он возвращался снова и снова в последующие годы... А теперь…
***
Ранним утром уборщица по имени Соня надела свой халат, взяла уборочный инвентарь и направилась в помещение ресторана, предвкушая завтрак. Но подходя ближе ко входу, она не почувствовала привычного запаха яичницы и кофе. Вместо этого первое, что она увидела была выбитая дверь с россыпью стекла на полу.
— Ну что за..., — выругалась она вслух и продолжила катить свою тележку с моющими средствами.
То, что она увидела парой секунд позже, навсегда осталось в ее памяти. Она даже не смогла закричать, когда увидела три окровавленных тела.
К обеду прибыла следственная группа, которая не могла припомнить такой ужасной бойни. Они были люди опытные, но один из полицейских закрыл рот рукой, подавляя рвотный порыв, когда увидел бармена с разрезанным лицом, точнее тем, что от него осталось. Конечно, ситуация была им знакома: мало ли, пьяные разборки? Люди и не на такое способны.
— Дикари..., — тихо буркнул капитан Савинов, поглаживая усы. Он не сводил глаз с разбитой посуды и лежащего у стойки бармена. Остальные только подходили к телам.
— Товарищ капитан! — услышал он писклявый голос сержанта. — Тут... это... смотрите. Живой! Глазами двигает! Эти слова немедленно вырвали капитана из транса, и он рявкнул:
— Ну, че ждешь?! Вызывай скорую. Живей!
Петров подбежал к лежащему на полу молодому парню и увидел, как глаза того судорожно метались из стороны в сторону, а тело было абсолютно неподвижным. Столько ужаса и отчаяния в глазах человека капитан не видел за всю службу.
***
Вечером того же дня на трассе, которая вела в Москву двое дальнобойщиков заметили медленно бредущую по обочине шоссе девушку.
— Слышь, Витальич, думал девки на трассах больше не стоят, — обратился к напарнику молодой парнишка.