— А это десять центов для твоего приятеля, за то, что он тебя дожидался.
Она бросила мне монетку и закрыла дверь. Я поймал монету и швырнул ее в закрытую дверь.
— Шлюха поганая, дешевка! — крикнул я и, не оглядываясь на Рэя, скатился с лестницы и выбежал на улицу.
Глава четвертая
Через пятнадцать дней должны были начаться каникулы, и мне ужасно не терпелось поскорее начать работать у Кифа целый день, чтобы прилично заработать.
Как-то после обеда мы вышли с территории школы вместе с Джерри. Он немного удивился, увидев, что я отправился с ним на улицу.
— Я думал, что тебе нельзя выходить за ворота, Фрэнки, — сказал он.
— Вчера был последний день, — ответил я.
— Ты сегодня занят? — спросил он.
— А что?
— Да, нет, — сказал он, — мне просто интересно.
Мы шли несколько минут молча, а потом Джерри сказал:
— Фрэнки, как ты смотришь на то, чтобы в каникулы поехать вместе со мной за город?
— Кончай шутить, — сказал я.
— Я не шучу, я правду говорю. — Его голубые глаза, действительно, были серьезными. — Я спросил папу, и он сказал, чтобы я привел тебя как-нибудь на этой неделе к нам на обед, и мы все обговорим.
— Чепуха! — отрезал я. — Скорее всего, меня не отпустят.
— Отпустят, если мой отец попросит. Ты знаешь, кто он такой? — сказал Джерри.
Конечно, я знал, кто такой Джерри Коуен-старший, — вечно улыбающийся мэр Нью-Йорка. Его фотографии можно было увидеть каждый день в газетах — красная гвоздика в петлице, сверкающие зубы и рукопожатия с представителями очередной новой ассоциации зернового производства или еще какого-нибудь дурацкого предприятия. Да, его папаша мог иметь все, что пожелает. Он был мэром Нью-Йорка.
Мы подошли к двери бильярдной и остановились. Я заглянул внутрь. В помещении царил полумрак, и я с трудом мог что-либо рассмотреть. Я подумал о том, что мне предстоит провести свои летние каникулы в этой дыре, где все пропахло пивом, прочими крепкими напитками и мочой из туалета. Потом я подумал о перспективе отдыха за городом вместе с Джерри. У него там, наверно, хоромы с прислугой и все такое. Наверно, будет рыбалка, пляж и другие развлечения. Я представил себя прыгающим в озеро. Мне никогда не доводилось купаться в озере. Вот уж, наверно, кайф! Мне говорили некоторые ребята, что это именно так. Я плавал только в Гудзоне у пристани в районе Пятьдесят четвертой улицы. Да, летние каникулы за городом — это точно кайф! Я повернулся к Джерри.
— Э-э, Джерри… — протянул я. — Спасибо тебе, в общем-то. Но у них, я имею в виду — у меня, тут работа. Мне надо тут летом поработать. Я не могу все время ходить без денег. Мне нужно подзаработать немного бабок. И, черт меня побери, я терпеть не могу всякие там загородные поездки! Меня от них тошнит.
Джерри посмотрел на меня и засмеялся. Он прекрасно все понимал и знал, о чем я думаю. Джерри был странным другом. Он был не из тех, кто легко заводит себе друзей, но и не был зазнайкой. Он был не как все, особенный. Я не знал, что такого он во мне нашел, и если бы я только мог предположить тогда, что Джерри и я… но об этом — потом. Я считаю, что нет ничего хорошего в том, что мы можем, покопавшись в памяти, вспомнить то да се, но еще хуже было бы, если бы мы могли знать, что нас ожидает впереди.
— Ладно, — сказал он, — будь по-твоему. Но все равно заходи к нам на обед как-нибудь на этой неделе.
Я обратил внимание, что он, в отличие от меня, все время употребляет слово «обед», а не «ужин».
— Приду, — сказал я, стоя в неуклюжей позе на одной ноге.
Я не знал, стоит ли благодарить его еще раз. Потом подумал:
«К черту! Я уже сказал ему спасибо», — и довольно громко произнес:
— Мне нужно идти работать.
Я стоял у двери и наблюдал, как он шел по улице, а затем завернул за угол.
Я повернулся и опять посмотрел в бильярдную. Часы на задней стене показывали четверть четвертого. Было еще рано. Обычно я не приходил раньше четырех, да мне и не хотелось начинать работу прямо сейчас. Я посмотрел на Джимми. Он разговаривал с каким-то стариканом и не видел меня, поэтому я быстро развернулся и побежал вверх по улице. Добежав до старого многоквартирного дома, я уселся на ступеньки и стал греться на солнце, дожидаясь четырех часов, когда нужно будет возвращаться к Кифу. Я опять подумал о предложении Джерри.
Закурив сигарету, я расслабился, как вдруг до меня донеслись крики с противоположной стороны улицы. Несколько ребят, которых я знал, затолкали в угол какого-то еврейского пацана и обрабатывали его. Я стал наблюдать за этой сценой с ленивым любопытством. Не хотелось ввязываться в драку только потому, что мне нечего было делать. Они стояли вокруг парня полукольцом и издевались: