Элис пожала плечами.
– Каждое мое слово было правдой, потому что я верю: ты сделаешь все возможное, чтобы помочь нам.
Она почувствовала, как он улыбнулся в темноте.
– Что ж, подозрение – здоровое чувство. Так что я не в обиде на шахтеров.
Она хотела что-то ответить, но услышала шаги – к ним приближался Генри.
– Мы достигли согласия, – объявил он.
– Какого? – спросила Элис и затаила дыхание.
– Мы будем работать с Саймоном. Сделаем все, что он попросит.
Элис выдохнула с облегчением. Саймон же подошел к мужчинам и сказал:
– Итак, план таков…
Глава 8
Саймон не спрашивал, уверены ли в себе шахтеры. И не поздравил их с тем, что они сделали правильный выбор. Сразу же приступив к делу, он вынул из внутреннего кармана куртки листок бумаги и протянул Генри.
– Вот… Мне нужно, чтобы вы все на нем расписались.
Генри взглянул на бумагу.
– Но тут ничего не написано…
– Будет написано. И вы сможете отобрать шахту у владельцев. – Саймон вытащил из другого кармана перо и бутылочку с чернилами. – Ведь вы все умеете писать свои имена, не так ли?
– Конечно, умеем, – буркнул Тривз. – Но мы ничего не будем подписывать, не узнав, под чем именно подписываемся.
Саймон взглянул на Элис в поисках поддержки, но та, скрестив руки на груди, холодно заметила:
– Вполне резонное требование.
Саймон в досаде поморщился. И в то же время он невольно восхищался Элис. Конечно, она не будет слепо соглашаться на то, что он предложил. Это и делало ее такой… привлекательной.
– Бумага с подписями будет частью документа, который обеспечит вам владение и управление шахтой «Уилл-Просперити», – пояснил Саймон. – Всем вам, а не управляющим и нынешним владельцам.
Шахтеры снова стали переговариваться.
– «Уилл-Просперити» – нам?.. – пробормотал кто-то из них.
– Все решения и распределение прибылей, то есть все, что имеет отношение к управлению шахтой, – все это будет в ваших руках. Именно в ваших, – добавил Саймон.
Элис с удивлением уставилась на него.
– Но каким образом это произойдет? Ни у кого из нас нет денег, чтобы выкупить шахту, а они уж точно не отдадут ее нам.
– «Немисис» заслужила прекрасную репутацию, так как делала невозможное возможным, – ответил Саймон. Заметив скептический взгляд девушки, он пояснил: – Я уже связался со своими коллегами из Лондона, и мы разработали план. Но для его осуществления мне нужны ваши подписи.
Но никто не потянулся за пером, и Саймон, уже теряя терпение, вновь заговорил:
– Когда-то агенты «Немисис» засели в уайтчепелской трущобе, задумав убить предводителя воровской шайки. Но мы оставались там слишком долго, и преступники нас нашли. Пришлось пробиваться с боем. Так вот, нам пора уходить отсюда, иначе у вас будет куда больше причин для волнения, чем листок бумаги. Для того чтобы объяснить весь план, уйдет вся ночь. У нас сейчас нет времени, понимаете? Вам нужно только подписать бумагу, вот и все. – Окинув взглядом мужчин, Саймон добавил: – Если хотите моей помощи, доверьтесь мне. Я сделаю так, чтобы вам и вашим семьям жилось лучше.
Снова воцарилось молчание. Наконец Генри взял ручку, разгладил листок на плоском камне и написал свое имя. Все остальные выстроились в очередь и один за другим поставили свои подписи. Когда отошел последний, перо и чернила вручили Саймону. Тот повернулся к Элис и сказал:
– Ты тоже. – И протянул ей документ и перо.
– Я?.. – Она вздрогнула.
– Вспомни о докторе Блакуэлл, Элис. Женщины тоже владеют предприятиями. Например – леди Оливия Ксавье в Лондоне. «Грейуэлл Бруери» принадлежит ей. Почему бы и тебе не стать хозяйкой?
Элис замерла на несколько секунд; казалось, она не верила, что подобное возможно. Но брат приободрил ее улыбкой, да и другие мужчины поддержали. Саймон же старался сделать бесстрастное лицо – знал, что она не любит уговоров. Он просто протягивал ей перо и бумагу, предоставив самой принять решение.
Элис сделала шаг, потом еще один. Ей казалось, что свершается чудо. Взяв перо и документ, она присела возле плоского камня и написала свое имя. Очень медленно: либо потому, что не привыкла писать, либо потому, что хотела насладиться моментом. Он подозревал последнее. Ей ведь дали те же права и привилегии, что и мужчинам, и она это оценила.
Когда же Элис возвращала ему перо и бумагу, глаза ее сияли.
– Ты лучше всех, – тихо прошептал Саймон. – И больше других подходишь для такого дела.
Она едва заметно улыбнулась.
– Не говори так… А то парни услышат.
Он неожиданно рассмеялся, и Элис тоже. У нее был чудесный смех, низкий, чуть хрипловатый и очень искренний. Как и она сама.