Рука немеет, рукав кофты мокрый насквозь от крови. Она стекает по руке и капает на землю, оставляя за мной кровавый след. На бегу попытался хоть как-то перевязать рану, дорвав окончательно футболку, но получилось откровенно хреново. Хотел перетянуть руку жгутом, но не получилось — сложно все это делать прямо на бегу, так что кое-как замотал рану и все. Помогло ли это? Хрен его знает, но пока вроде бы живой, только неизвестно надолго ли.
Оглянувшись через плечо, вижу двух монстров, которые продолжают упорно преследовать меня. Надоедливые твари, уже идет второй час забега, а они все никак не отстанут. Но и не могут догнать, что очень странно. Да уж, променял одного преследователя на двух других. И еще непонятно кто из них лучше.
Чувствую, что с каждым прошедшим десятком минут, все больше и больше слабею. А чего я хотел? Не понимаю, как я вообще до сих пор жив и в состоянии продолжать бежать. Похоже нужно отключить мозг и воспринимать все как есть, ничему не удивляясь. А то несмотря на все, я еще пытаюсь понять, что происходит и что с этим делать. И от этого мне только еще хуже.
Прошло уже часов пять, вокруг начало темнеть, а забег все продолжается. Несколько раз меня почти догнали, пришлось вступать в короткие схватки, чтобы отстоять свою жизнь. И я даже победил, если так можно назвать то, что мне удавалось пригасить пыл противников, но не убить. Бил я слабее чем в первый раз, но все равно нереально сильно, отбрасывая ударами на несколько метров. Но этого было мало чтобы убить их, а задерживаться и рисковать я не решался.
И в итоге оба монстра все еще гонятся за мной, а моего прежнего преследователя не видно. Наверно он все же проиграл и все что я сделал было зря. Конечно зря, нужно было сразу бежать оттуда, а не творить то что сделал я. Сейчас отчетливо понимаю каким это было безумием, но тогда мне почему-то это показалось правильным.
После еще получаса бега, нахожу подходящее дерево для ночевки, надеюсь эти монстры не умеют залазить на деревья. Хотя, как подходящее? По сути первое попавшееся на глаза дерево, после того как понял, что больше бежать не в силах. С разбега допрыгиваю до нижней ветки и начинаю взбираться дальше, стараясь оказаться как можно дальше от земли и моих преследователей. Добравшись до середины ствола, останавливаюсь и устраиваюсь на широкой ветке. Мои же преследователи крутятся вокруг дерева, смотрят вверх, зло рычат, но не лезут ко мне. Или они все же не умеют, или же, что хуже, решили подождать чего-то — например, когда я усну, вымотанный сегодняшним днем.
Съев последние взятые плоды, проверяю раненную руку. Удивительно, но кажется она больше не кровоточит. В темноте плохо видно, но на ощупь нет жидкой крови. Удивительно. Разматывать повязку не рискую, если вдруг я не истекаю кровью только благодаря ей, то будет очень обидно если сниму ее и все начнется заново.
Сон пришел внезапно, я взял и отключился даже сам не уловив этот момент. Ночь прошла беспокойно — я то и дело просыпался, казалось, что кто-то лезет ко мне, но каждый раз тревога была ложной. А еще поднялась температура и меня начало лихорадить. Столько уже проторчал тут и вот, нате вам. Хотя это все логично, рана у меня все же серьезная, а я ее никак не обработал.
Первым лучам местного солнца обрадовался словно чуду, мне казалось, что ночь никогда не закончится — настолько долго она для меня тянулась. Когда стало немного видно, первым делом посмотрел вниз, стараясь найти преследователей. Под деревом на удивление оказалось пусто. Причем вообще пусто, там даже не было травы. Странно, ночью ничего подобного на заметил.
Ничего не увидев на земле, рассматриваю свое укрытие. Дерево как дерево, ничего такого уж особенного не вижу — толстый ствол и ветки, темная кора, и листья почти черного цвета. Можно было бы удивиться им, но после всего увиденного как-то… не сильно выбивается из общей картины леса, чего тут только не встретишь.
Посмотрев на свою раненную руку, с трудом удерживаю вопль полный ужаса. Похоже я погорячился с предыдущими выводами. Прямо в рану сквозь мою повязку входят тонкие нити и идут они от ствола дерева. Первым порывом было дернуться и попробовать оборвать их, но все же удалось подавить ужас и взять себя в руки.
Осторожно разматываю пропитанную кровью повязку. Когда случайно касаюсь этих нитей никаких ощущений в ране нет. Сами они на ощупь гладкие и гибкие, больше ничего понять не удается. Размотав повязку, с нарастающим ужасом смотрю на свою руку. Рана полностью чем-то заполнена и к этому чему-то идут эти нити. А еще кроме всего этого по всей руке расходятся черные прожилки. И если я не ошибаюсь, они соответствуют сосудам и венам в руке.