Итак, для осуществления этой цели правительство утвердило генерала Нокса главой военной миссии на Востоке России. Полковника Темплера — его первым политическим советником. Барона Уркварта — советником по экономическим вопросам. Полковника Уорда — командующим экспедиционными войсками.
Обращаясь к Ноксу, министр продолжал:
— Я не помню, господин Нокс, когда и кому из наших генералов поручалась бы такая исключительная миссия.
По моему глубокому убеждению, это назначение дает вам возможность удвоить могущество Великобритании. Это большая честь, генерал, и я надеюсь, вы будете дорожить ею.
Польщенный вниманием и пожеланиями министра, Нокс ответил:
— Я отлично понимаю, господин министр, что значит для Англии Россия. Мне ясна и задача, которую вы передо мною ставите. Я сделаю все, чтобы осуществить ваши планы. Пламя русской революции, раздутое большевиками, должно в конце концов сжечь их самих. Лишь после этого мы возвратимся в Англию.
Под конец беседы министр вручил Ноксу секретную инструкцию.
— Не церемоньтесь, господин генерал, — пожимая Ноксу руку, напутствовал он, — если плохо будет помогать дипломатия, нажимайте на пушки и пулеметы, их у вас будет достаточно. Не хватит наших — пошлет Америка.
Возвращаясь домой, Нокс рассеянно смотрел на тысячи мерцающих в тумане огней лондонских улиц, не видя их и не слыша вечернего уличного шума. Мысли генерала бродили в далекой России. В стране, где ему поручено организовать победу над большевиками и их умным, как он неоднократно слышал, энергичным Лениным.
Глава вторая
Через день, после ухода из Карабаша карательного отряда, Рихтер вызвал к себе Кучеренко.
— Ну как, кооператор, что будем делать с твоей организацией дальше? Нужна ли она теперь? — с веселой улыбкой спросил Рихтер.
Вопрос был неожиданным.
— Да как вам сказать, господин Рихтер, — уклончиво ответил Кучеренко. — Наше общество и при царском режиме было, оно и сейчас никому не мешает. Так что я думаю, лучше его оставить. Конечно, если новая власть не будет против…
— Про власть я не знаю, ее у нас пока еще нет, — все так же весело продолжал Рихтер. — А вот Баранов категорически против. Он говорит, что, кооперация — это не только ненужная затея, но и осиное гнездо, из которого то и дело вылетает большевистский душок.
— Это неправда, господин Рихтер, — осторожно возразил Кучеренко. — Баранов — купец, мы ему мешаем торговать. А власть любая на нас в обиде не будет.
— А вы не мешайте, — уже строго сказал Рихтер. — Баранов-предприимчивый человек. Опора всякой порядочной власти.
— Но и я должен что-то делать, господин Рихтер, нельзя же выкинуть человека на улицу, — взмолился Кучеренко.
Рихтер понял, куда клонит собеседник. Поднимаясь со стула, сказал:
— Вы напрасно беспокоитесь, господин Кучеренко, мы не думаем вас обижать, а, наоборот, хотим назначить председателем управы. Всем Карабашом руководить будете. — На лице Кучеренко мелькнула беспокойная улыбка.
— А вдруг не выберут? — с тревогой спросил Кучеренко.
Рихтер весело рассмеялся, плотно, по-хозяйски, уселся на стул и уверенно сказал:
— Выберут. Завтра соберем десятка два нужных людей и решим. Хозяева теперь мы.
— А как же быть с кооперативом? — все еще настороженно спросил Кучеренко.
— Да вот так и будет. Запрещать не будем и помогать не подумаем. Вы уйдете. Нового председателя выбирать не разрешим. Так он постепенно и развалится…
— Ну что ж, — махнул рукой Кучеренко. — Если так, я согласен.
Рихтер подошел к окну, показал на запад.
— Главное пустить на полную силу предприятие. Заставить их, — он потыкал большим пальцем в сторону рабочего поселка, — возместить хозяину понесенные убытки, и мы снова заживем. Вы только не забывайте этого, господин будущий председатель.
— Да нет, что вы, господин Рихтер, — заторопился Кучеренко, — разве я позволю… Хозяин хозяином и остается, а наше дело исполнять…