Слушая такие доводы, Папахин возмущался и старался доказать англичанину, что это совершенно ненужное и на практике неприменимое дело; Но тот упрямо стоял на своем и, несмотря на протесты, ежедневно производил в шахте взрывы.
Папахин решил пожаловаться Геверсу и Петчеру, но те отнеслись к экспериментам Жульбертона благожелательно.
— Да это же противоречит правилам ведения подземных работ! — горячился Папахин. — Я не успеваю укреплять и затрамбовывать взорванные участки. Такими экспериментами он скоро выведет шахту из строя. А сколько ненужных расходов? Это какой-то злой умысел, мистер Петчер.
— Не ваше дело, — заявил, наконец, Папахину рассерженный управляющий. — Я считаю такие эксперименты нужными, и они будут проводиться до полного изучения этого вопроса.
— Никакого вопроса здесь нет, — решительно заявил Папахин. — Обыкновенная неграмотность, а проще говоря, глупость.
Что касается Алеши, то его интересовала только одна сторона этого дела: момент запала и грохот взрыва. Во что бы то ни стало ему хотелось попробовать поджечь шнур самому, но Жулик этого не разрешал, чем каждый раз до глубины души огорчал своего маленького помощника.
— Все сам, черт полосатый, — ворчал Алеша. — Дал бы мне хоть раз грохнуть.
Иногда ему казалось, будто англичанин ведет себя здесь по-хозяйски потому, что умеет приводить в движение эти грохочущие силы. Стоит Алеше самому сделать несколько таких взрывов, как о нем сейчас же с завистью заговорят все рабочие: «Вон смотрите, это он грохочет на всю шахту».
Поджигая запальный шнур, Жулик каждый раз громко кричал:
— Беги!
Вытянув вперед руки с лампами, спотыкаясь и падая, они бежали в другой отдаленный штрек. До взрыва, как правило, проходило еще много времени, и Алеше всегда казалось, что взрыва не будет. Поэтому шум и грохот подземелий каждый раз заставал его врасплох, и Алеша нервно вздрагивал. Заслышав этот грохот, Алеша снова стремглав бежал к месту, где только что поджигали шнур. Убедившись, что взрыв, действительно, произошел, он сейчас же терял к этому интерес и продолжал безучастно исполнять свои обязанности, помогая Жулику исследовать разрушенную породу. Алеша замечал, как с каждым взрывом забои все плотнее и плотнее забивались отброшенной породой.
— Хорошо, — с довольной миной показывая на забитый забой, говорил Жульбертон. — Ошень хорошо.
Отмечая в записной книжке место взрыва, Геверс мимоходом заметил:
— Барклей тоже должен быть здесь. Жульбертон тревожно посмотрел на Геверса.
— Это приказ управляющего, — подтвердил Геверс.
— Но ведь Барклей — англичанин!
— Какая разница, — махнул рукой Геверс. — Он такой же социалист, как и эти.
Поднявшись наверх и распростившись с маркшейдером, Жульбертон сказал, чтобы Алеша днем на работу не приходил.
— Ношью, ношью ходи, — показывая куда-то вверх, приказывал Жульбертон.
Отоспавшись за день, Алеша пришел на шахту еще засветло. В проходной он справился, не приходил ли англичанин, потом зашел в контору, где неожиданно встретил Федю Зуева. Оказывается, их с отцом тоже прислали на Смирновскую.
Федю зачислили на ту самую должность, о которой в свое время мечтал Алеша — коногоном. Договорившись в первое же воскресенье поиграть в бабки, друзья разошлись: надо было торопиться каждому на свой участок.
Сегодня Алеша с Жуликом напряженно работали всю ночь. На третий горизонт только иногда заходил дежурный насосной станции. Больше там никого не было, и их никто не видел. К утру, когда все скважины были готовы, Жульбертон пошел в кладовую и притащил весь накопленный запас взрывчатых материалов.
Алеша никогда еще не видел таких зарядов. На этот раз все шесть скважин были наполнены ими. Соединив шнуры, Жульбертон тщательно запрятал их за крепь, а оставшиеся для запала кончики замазал глиной. Чтобы не потерять заряды, он сделал на стойках затесы и начал обучать Алешу находить шнуры без света. Для этой цели он уводил его во двор и без лампы посылал разыскивать шнуры. Убедившись, что тот безошибочно определяет места зарядов, Жульбертон заставил мальчика еще раз произвести уборку и не торопясь направился к выходу.
Алеша подумал, что Жулик забыл главное, и показал ему спички, но англичанин сердито замахал рукой:
— Нет! Сейчас не нужно, не нужно, — зашептал он, отталкивая от себя коробку.
Поднявшись наверх, Жульбертон усадил Алешу в поданную кошевку и увез его с собой на охоту.
Глава двадцать седьмая