Эллина опять превратилась в желтоглазое чудовище, два щупальца впились в виски Сайласа, и он закричал от боли.
Было видно, что и монстру эта процедура стоит многих сил. Желтые глаза налились кровью, слюна обильно капала из зияющего, как открытая рана, рта, от тела чудовища стал исходить отвратительный запах. Но Сайлас не успел даже поморщиться от отвращения. Внезапно он почувствовал, как в его мозг бесцеремонно вторглись. Чужак повел себя по-хозяйски, переворачивая и отбрасывая в разные стороны мысли и чувства, как старый хлам на чердаке. В какой-то момент лорд почувствовал, что умирает, что если эта пытка будет продолжаться еще хоть миг, его сердце остановится. Вся жизнь прошла у него перед глазами, и это был не просто оборот речи, чужак перебирал ее своими грязными лапами в надежде найти информацию, необходимую ему.
Мгновения сжались, а потом растянулись в бесконечно длинную полосу, и Сайлас почувствовал себя истонченным, как очень тонкий слой масла на бутерброде. Краем сознания, еще принадлежавшего ему, он заметил движение у дверей комнаты. Эллина тоже его заметила и предупреждающе зашипела. В комнату вбежал, почти скатившись по лестнице, доблестный Хьюго, барон де Сигоньяк.
— Т-т-там, — пробормотал он дрожащими губами, не обращая внимания на ситуацию и недовольство своей госпожи, — т-там…
Хлесткое щупальце ударило его по лицу. Хьюго отпрянул, но устоял на ногах и с глазами, безумными от ужаса, продолжал свое бормотание. Инопланетянка пыталась делить свое внимание между исследованием Сайласовых мозгов и бормотанием слуги, но в результате раздраженно зарычала и оторвалась от Сайласа.
— Ты рехнулся?! — бросилась она к Хьюго. — Как ты смеешь врываться и мешать МНЕ?! Я уничтожу тебя, я разорву тебя на части!
Недвусмысленное шевеление щупалец доказывало, что именно это она и собирается сделать. От страха злосчастный барон обрел дар речи:
— Там, — он неопределенно махнул рукой наверх, — на лаборатории напали. Я не знаю, кто. Но они успешно продвигаются вперед. Убили много техников и рабочих.
Он едва успел увернуться от страшного удара щупальцем. Эллина завизжала, завыла в ярости.
— Убирайся, уби-и-и-и-райся, — выла она. — Остановите их! Мне нужно еще немного времени! Мне нужна минута! Полминуты!
Она снова бросилась к Сайласу. Воспользовавшись тем, что внимание Эллины было отвлечено, белый, как простыня, барон на четвереньках бросился вон из комнаты.
Сайлас забился в объятиях монстра, который, не смущаясь уже никакими условностями и соображениями безопасности, рылся в его мозгах.
«Вот так и умирают, — всплыло в угасающем сознании Бонсайта. — Хотел завоевать мир, а подыхаю в облаке вони от инопланетной сволочи». Эллина тоже была на пределе, смрадное дыхание с трудом вырывалось из ее глотки, глаза закатились, но еще много было сил в этом древнем, как окончательно понял Сайлас, и полумертвом теле.
— Ты хочешь жить вечно, — не вопросительно, а утвердительно просипел он. — Вся эта энергия нужна тебе только для одного — чтобы жить дальше… Я сейчас это понял…
Несмотря на крайнее напряжение, тело Эллины дернулось, и лорд понял, что попал в самую точку. Неожиданно ее зрачки еще больше расширились, и из горла вырвался торжествующий крик:
— Вот оно!
Она отпустила виски Сайласа, голова которого, беспомощно мотнувшись, свесилась на грудь. В то же время щупальца сначала нежно, а потом все с большей силой стали сжиматься у него на шее. «Конец», — мелькнуло в голове у Бонсайта, но тут послышался топот множества ног, и в подземное жилище ввалилась целая толпа людей. Почти теряя сознание, лорд успел разглядеть среди них рыжего и Чао Тая.
— Ты удивительно живуч, рыжий, — сумел сказать он.
К своему удивлению, среди разношерстно одетых пришельцев он увидел аборигена, который стал его первым знакомцем в этом времени. У его ног прыгала, виляя хвостом и повизгивая, давешняя механическая собачка.
— А, — протянул Сайлас, — вы ее починили. Я очень рад. Честно.
Абориген радостно закивал головой, улыбаясь щербатым ртом, подошел к Сайласу и положил неожиданно горячую руку ему на голову. Тепло разлилось по всему телу Бонсайта, и он с наслаждением отключился.
Эллина, обессиленная сеансом телепатии, приняла свой обычный соблазнительный, а теперь несколько потрепанный вид и забилась в угол комнаты.
Из толпы людей вышел представительный мужчина в военной форме, за ним на середину выбросили окровавленного барона, который дрожал и размазывал слезы вперемешку с кровавыми соплями по грязному лицу.