Сама Кроуфорд собиралась отправиться в Институт, но по какой-то причине свернула с дороги и поехала к Варнеру. Начинало светать, и он, как и ожидалось, был дома.
Вампир открыл после первого же стука в дверь и, как оказалось, видеть свою коллегу был не очень рад:
— Ты не слишком вовремя, — мрачно сообщил он, но Кроуфорд уверенно отодвинула его с порога и вошла внутрь:
— А мне пофиг, Вар. Выбирать, знаешь ли, не приходится.
В комнате скрипнула половица и шевельнулась штора, хотя окна были закрыты. Лиззи бросила взгляд на вампира, только сейчас заметив быстро заживающие отметины на руке и немного измазанный кровью рукав рубашки.
— Анжелика, нечего прятаться, я не по твою мелкую душонку явилась, — фыркнула девушка в сторону спальни.
Грасс хмыкнул и щёлкнул замком, в спальне заскрипело и зашуршало ещё основательнее. Появившаяся после целого оркестра различных звуков жена вампира выглядела болезненно, хотя ещё вечером казалась полна жизни.
У нее были темные круги под глазами, посеревшая кожа была основательно испещренна морщинами, но молодость стремительно возвращалась в тело блондинки. Она была облачена только в тонкую ночную сорочку, и на груди были заметны несколько красных пятнышек, словно они капали туда с ее подбородка.
Лиззи явилась в дом Грасса, очевидно, прямо во время очередной подпитки девушки. Хотелось спросить, насколько давно они женаты, раз годы так быстро возвращаются к Анжелике, но этот вопрос не был среди первых, которые хотела задать Элизабет.
Она сделала вид, что вообще не понимает, чем они тут занимались, а пара, в свою очередь, сделала вид, что не заметила цепкого взгляда.
— Как давно Колин очнулся? — без предисловий спросила Кроуфорд, гипнотизируя вампира взглядом. — Ты обратил его пятнадцать лет назад, я помню. Но он очнулся не сразу, верно?
Варнер поморщился, соглашаясь. Он поведал, что первое время думал, что инициация провалилась. Ведь никто и не ожидал, что ребенок на самом деле может пережить подобное. Но оказалось, что ему просто понадобилось много времени на восстановление тела и магического ядра.
Очень. Много. Времени.
— Через семь лет?! — не узнавая собственный голос, повторила Элизабет. — Семь лет?!
Все это время молчавшая Энжи поежилась и, словно превозмогая саму себя, шагнула из тени:
— Через несколько лет после инициации Вар рассорился с семьёй и уехал из поместья, — робко сообщила девушка. — И я следила за состоянием мальчика… Казалось, что ему становилось хуже. Но каждый раз, когда Варри приезжал в поместье, чтобы… меня покормить, — эти два слова она произнесла совсем тихо, будто прешелестела, — Колин будто начинал быстрее восстанавливаться.
Тогда она в тайне (как она думала) ото всех приняла решение кормить мальчика своей кровью. Она была напрямую связана с его так называемым "родителем", в ее жилах текла и его кровь тоже. Как потом выяснилось, это помогало. Колин действительно креп. Только учитывая, что кормила Энжи его буквально несколькими каплями в день, восстановление ребенка растянулось на годы.
Элизабет внимательно слушала, вычленяя из рассказа важное. Заметила, что блондинка все время поглядывает на своего супруга, то ли ожидая комментариев, то ли одобрения. Он же удостоил ее взгляда только один раз, уже под самый конец рассказа.
И во взгляде этом не было и намека на какие-то теплые чувства. Энжи даже чуть не отступила на полшага, но быстро взяла себя в руки и не показала, как сильно ее ранит такое отношение.
Она что, действительно была привязана к своему мужу? Не кровью, а чувствами? Бедная женщина.
Лиззи бы посочувствовала, но времени на сантименты совсем не оставалось. Если удастся выжить в этом чертовом дворце, решила рыжая, она обязательно узнает, что связывает этих двоих, и как они вообще докатились до такой жизни. Но не сейчас. Сейчас есть более важные дела.
В данную минуту как раз удачно вспомнился тот трактат, что бережно переписал для нее целитель. Кроуфорд уже думала, что он окажется бесполезен. Но некоторые факты из него словно подталкивали мысли и формировали взаимосвязи.