Но вместо ожидаемого угнетения, она буквально ворвалась в тучу криков, возмущений и ругани. Молчал, похоже, только машинист. Но, если верить стражникам, что встретили Лиззи с Мэттом на месте происшествия, это лишь потому, что у него закончился весь запас ругательств. Остальные же были увлечены выяснением отношений.
Работник вокзала, активно жестикулируя, ругался с запакованным в форму стражей порядка седеющим мужчиной. Тот спокойно слушал, кивал, иногда пытаясь что-то вставить между возмущенными репликами, и вообще был несколько смущен происходящим.
Его подчиненные спорили. Возможно, они считали, что делают это тихо и незаметно. Но мужчина, судя по всему, свидетель происходящего, который беседовал с еще одним стражем, на них постоянно оборачивался и кривился. Парни не выбирали выражения, описывая увиденное.
Из окон поезда выглядывали люди, которых заперли внутри и не выпускали. Они шумно обсуждали происшествие, ругались, что опаздывают, и припоминали гадким словом каждого, начиная от оказавшегося под колесами поезда мужчины, и заканчивая, представьте себе, Императором и всей его семьей.
— Весело тут, — совсем невесело прокомментировал лис, обводя взглядом всю галдящую толпу. — Надо бы побыстрее тут закончить, а то от этого шума уши болеть начинают.
— Что-то у тебя сегодня все болит… — не удержалась от укола девушка, хотя прекрасно понимала, в чем проблема.
У многих видов оборотней не только нюх обостренный, как у Мэтью, а еще и слух. Правда, поговаривают, что в человеческой форме разница с обычными людьми почти не заметна, но вот в ситуации, когда оборотням приходится находиться среди орущей толпы, они по-настоящему страдают. Кроуфорд мстительно надеялась, что Настасу действительно плохо.
С появлением ударников седеющий стражник заметно оживился:
— Вот! Они ответят на все ваши вопросы!
Работник вокзала, судя по всему, управляющий, развернулся на пятках и последовал в их сторону так резко, будто все это время его удерживал на месте натянутый до предела канат, а теперь его кто-то обрезал.
— Может быть, хотя бы вы! — его голос был одновременно визглив и скрипуч, как болтающаяся на одной петле старая рассохшаяся дверь. Девушку даже передернуло. — Сможете сказать мне, почему пассажирам не позволяют покинуть поезд? Это нарушение прав!..
— Без проблем, отпускайте их, — пожал плечами Мэтью.
И Кроуфорд, и управляющий совершенно одинаково подавились воздухом, которым дышали, и недоуменно уставились на лиса.
— То есть… они могут идти? — с чрезмерно театральным придыханием прочти что проворковал мужчина.
В его глазах уже можно было различить зарождающиеся теплые, возможно даже горячие, чувства к Мэтту.
Поначалу Кроуфорд испугалась. Подумала, что парень от быстрой езды действительно умом съехал, и теперь собирается сорвать ей дело. А потом уловила едва заметную усмешку, застывшую в левом уголке губ оборотня, и, наконец, поняла, что он над бедным мужиком просто издевается. В момент, когда управляющий уже готов был броситься на шею к своему долговязому спасителю, тот предупреждающе выставил руку вперед и умудрился нацепить на лицо самое серьезное выражение, на которое была способна его лисья морда.
— Но если кто-то из пассажиров испортит улики или, еще хуже, оказажется виновником произошедшего, — парень выразительно выпучил глаза и опустил голос до заговорщического шепота, — то это милая леди вас…
И он медленно провел пальцем по горлу, закатил глаза и якобы незаметно указал головой в сторону укоризненно подбоченившейся Кроуфорд. Управляющий, сложив ладошки на груди и громко сглотнув вставший в горле ком, опасливо обернулся к Лиззи. Провел взглядом от рыжей макушки до носков туфель, скептически сморщился и перевел взгляд на оборотня.
Ну да, человеком, который может сотворить с другим человеком что-то ужасное она не выглядела. Росточка уж больно мелкого, худощава, миловидна, и глазами хлопает, как ангел небесный.
— Вы что, не знаете, кто это такая? — продолжал ломать комедию Мэтью, деланно ужаснувшись. — Газеты не читаете? Это же сама Элизабет Кроуфорд! Та самая! Вы же не хотите проблем?
И этот придурок снова выразительно покивал с выпученными глазами. С лапы, наверное, не с той встал, захотел отыграться на бедном управляющем, так еще и девушку в сообщники приписывал. Она не лезла в эту сцену только из любопытства.