Просто не замечала ничего вокруг, бултыхаясь в океане своих размышлений.
Уж не знаю, раскалывалась ли у Баррета голова на самом деле или нет. Но избавился от коллег он не просто так.
Навстречу ударникам, гордо задрав подбородок, вышагивала небезызвестная им Като. Она хитро стрельнула в вампира подведенным идеальной стрелкой глазом и широко улыбнулась, обнажая скрытые за ярко-красными губами белоснежные зубы.
Взгляд, которым она смерила коротышку-Элизабет можно было назвать сочувствующим. Таким смотрят на глубоко больных людей, которым не помогут уже никакие целители и никакие лекарства.
К счастью, Кроуфорд была так увлечена разглядыванием мостовой под ногами и перекладыванием своих домыслов с одной ментальной полочки на другую, что администратора оружейной просто не заметила.
Но только она одна.
Прочие же редкие прохожие, а это были, конечно, мужчины в большинстве своем, чуть не посворачивали шеи, провожая взглядом аппетитную фигуру этой девушки.
Среди этих мужчин был и Грасс, только у него были другие причины для этого.
"Кажется, я зря поставил кругленькую сумму на эти чёртовы отношения", — вздохнул он, глядя, как Като скрывается в доме Баррета.
— Что ты сказал?
Варнер ошалело уставился на Элизабет, которая почему-то именно в этот момент решила, что его лицо интереснее камней под ногами.
— Я?!
Он постарался вложить в интонации максимальное возмущение, возможное в данной ситуации. Девушка подозрительно сощурилась.
— Ну не я же! Повтори.
— Я молчал, — пожал плечами вампир.
Хотя сам, признаться, немало струхнул. Не мог же он на самом деле вслух при Лиззи сказать такую глупость.
— Да? — нахмурились она.
Обычно, прямые приказы вампир выполнял без промедления. И, если бы действительно что-нибудь говорил, точно повторил бы.
— Наверное, показалось…
И Кроуфорд снова переключила внимание на мостовую.
Вампир отматывал назад воспоминания о последних пяти минутах своей жизни, чтобы убедиться, что ничего не говорил. На всякий случай огляделся по сторонам, пытаясь понять, с кем его могла перепутать девушка.
Она уже ушла на десяток шагов вперёд, пока он рассматривал улицу и понимал, что никого рядом не было. Пришлось догонять, а рыжая даже не заметила, что он отстал.
— Эй, Лиз, а что тебе послышалось?
— А? — ее темные глаза нехотя оторвались от тротуара. — Да ничего. Глупости.
— Да ладно тебе, не идти же в тишине. Признавайся давай, что тебе померещилось?
Она долго смотрела на Варнера, как бы прикидывая, насколько ему можно доверять. Во взгляде все ещё был заметен гнев по поводу его способа "проверки".
Но она прекрасно помнила, что сказал капитан во время знакомства с командой. "Иногда он любит вести себя вызывающе, ему это в кайф".
Для него различные яркие эмоции, как для некоторых - галлюциногенные зелья.
А в последнее время из сильных эмоций у кровопийцы только свои собственные. Вряд ли он в восторге.
— Да чушь, — сморщила девушка носик. — Показалось, будто ты предлагаешь составить мне компанию на Большой Премьере.
Она усмехнулась своим мыслям, видимо, представляя себя в роскошном платье под руку с Грассом, сидящими на балконе Императорского театра.
Вампир тоже усмехнулся, скорее облегченно. Он по-настоящему начал опасаться, что Лиззи, будучи хранительницей его дыхания, иногда может слышать его мысли.
После того столкновения с менталистом он бы уже ничему не удивился.
Впрочем, кажется, с этим он погорячился. Осознание сказанного девушкой пришло буквально через секунду после облегчения.
— Откуда ты знаешь о Большой Премьере, Элизабет? — таким замогильным голосом спросил парень, что она даже споткнулась.
— Варнер, ты, когда падал, черепушкой сильно ударился? Так извини. Я не хотела лишать нашу команду такой светлой головы, — начала, как обычно, ёрничать рыжая. — В следующий раз буду аккуратнее. Подушку подложу или типа того...