- Это была моя сестренка, Верочка. Она навещает меня частенько, поскольку весной и летом проживает неподалеку, в оздоровительном лагере «Олимп».
Вагоны шли привычной линией, Подрагивали и скрипели; Молчали желтые и синие; В зеленых плакали и пели… А.Блок.
ГЛАВА 8.
Вагоны шли привычной линией,
Подрагивали и скрипели;
Молчали желтые и синие;
В зеленых плакали и пели…
А.Блок.
В купе был огромный мягкий диван с поднимавшейся спинкой, она легко трансформировалась в полку для второго пассажира, напротив стояло кресло, над ним висело зеркало, а посредине столик со скатертью, на котором помещалась лампа с абажуром и писчий бронзовый прибор. Предусмотрительно в купе была вмонтированная в стенку лесенка для залезания на верхнюю полку. Здесь был также умывальник и туалет, правда, предназначались они для пользования пассажиров двух купе. Внутренняя отделка вагона отличалась изысканностью, – с бронзой, инкрустацией, полированным красным деревом и расшитыми занавесками. Освещалось купе электричеством.
Юрий сидел в кресле, укрывшись пледом и вытянув ноги. Евдокия - на диване, разбирала вязание в картонной шляпной коробке , которое она взяла в дорогу. Мерный перестук колес убаюкивал, и уютное купе казалось домашней сельской комнатой где-нибудь в забытой Богом русской глубинке.
На вокзале Евдокию и Юрия провожал Ефим Георгиевич, это он позаботился о билетах на сибирский экспресс до Омска, которые и вручил им на перроне у вагонов только что подошедшего поезда Петербург - Иркутск.
- Россия в отношении комфорта поездов идет далеко впереди Западной Европы, - говорил Юрин папа, гордо оглядывая накладные надписи на вагонах экспресса: «Прямое сибирское сообщение», «Сибирский поезд № 1».
В этом поезде были вагоны только первого и второго классов, раскрашенные в определенный цвет – желтый и синий. С водяным отоплением и электроосвещением от индивидуального электропитания с приводом на генератор от вагонной оси. Поезд также мог похвастаться наличием вагона – ресторана, – изобретением американца Джорджа Пульмана, владельца и создателя знаменитой компании, строящей комфортабельные вагоны.
В сибирском экспрессе имелись библиотека, пианино, гостиная с роскошными канделябрами, гардинами, скатертями, барометром и часами; можно было за отдельную плату заказать горячую ванну и даже позаниматься в тренажерном зале. Пассажирам подавали чай и каждые три дня меняли постельное белье.
Все эти прелестные мелочи молодые люди узнали от искушенного в железнодорожных делах Ефима Георгиевича, который теперь оставлял службу в Управлении Уральских железных дорог и уезжал на будущей неделе с женой в Харбин, потому что постоянные обыски большевистских «красных» бригад делали жизнь в имении невыносимой.
Они стояли на перроне екатеринбургского вокзала и наблюдали, как маневренный паровоз цеплял к составу дополнительные четыре зеленых, третьего класса вагона.
Июль выдался жарким и дождливым. Хотя на перроне кое-где блестели лужи от только что прошедшего дождя, солнце палило нещадно. Евдокия под маленьким изящным зонтом, держась за локоть Ефима Георгиевича, прошла к тамбуру одного из вагонов первого класса, Юрий предъявил проводнику две «картонки», - два билета бурого цвета с зигзагами, оттисками и полосками , понятными одним лишь железнодорожникам. Он внимательно просмотрел на свет отметку компостера, который пробивал на билете дату отъезда и номер поезда и аккуратно положил их в специальную сумку для билетов, которая имела кармашки строго под размер «картонки».
Евдокия поднялась по лестнице в тамбур, откуда проводник сопроводил ее в купе. Ефим Георгиевич крепко обнял сына, похлопал его по плечу и, глядя в глаза, тихо сказал:
- Береги честь, сынок. Бесчестье хуже смерти.
Стоя в тамбуре, Юрий смотрел, как ускоряясь, медленно ускользает из пределов видимости вокзал, перрон… Вот мелькнула у привокзальных строений косо стоящая будка,- кубовая из красного кирпича с надписью «Кипяток». Лязгая буферами и протяжно шипя поезд, набирая скорость, увозил их с Евдокией в неизвестность, а время безжалостно рвало написанные ранее страницы их жизни, двух из миллионов жизней, брошенных в топку Истории.
- Юра, от Омска до Новониколаевска всего 20 часов езды.
- Да, я знаю…
- Может быть, у нас будет возможность проведать моих ?
- Несомненно, милая.
Юрий откинул плед, встал, разминая спину, потянулся. Сел рядом с женой и осторожно погладил ее живот.