- Да, к сожалению и фронт все ближе подходит к городу, - в задумчивости, медленно сказал Григорьев, - ты видела, сколько беженцев на улицах? Мы с Евгением видели за городом целый копаный городок, не менее чем на 1000 человек. Как они будут выживать в землянках зимой?
- Да, Юра. Каждый день я вижу толпы нуждающихся в помощи у офиса Американского Красного Креста . Но американцы организовали Школу беженцев, где уже обучаются 300 учеников. Миссия дает работу. Беженцы прядут пряжу их шерсти, которую выдают на станции из вагонов Красного Креста.
- Это все хорошо. Но все равно недостаточно. Невыносимо смотреть на беспризорных детей, одетых в лохмотья, голодных и несчастных людей.
- Все равно это лучше, чем смерть. В Омске есть все, чтобы облегчить их участь и спасти их.
Помолчали. Неожиданно Григорьев, с грустью посмотрев в глаза Евдокии, спросил:
- Милая, ты веришь, что когда-нибудь это сумасшествие закончится? Что наступит мирная, спокойная и счастливая жизнь?
- Конечно.
- А мне иногда кажется, что прежняя жизнь не вернется никогда. При всем кажущемся нашем личном благополучии, для меня этот мир чужой, чужая эпоха…Какое-то чувство неизбежной вселенской катастрофы висит надо мной дамокловым мечом.
Евдокия встала из-за стола, обошла его и, наклонившись, крепко обняла Юрия.
- Ты устал, милый. Все будет хорошо. Вот увидишь.
На небольшую сцену в конце зала вышел человек в смокинге с большой белой розой в петлице.
- Уважаемая публика. Милые гости. Для вас поет проездом из Америки несравненная мисс Мэтью и ее очаровательные кошечки.
Будь готов к предательству любого из своих людей, но особенно того, кому ты доверяешь больше всех. Аль Пачино
Глава 12.
Будь готов к предательству любого из своих людей, но особенно того, кому ты доверяешь больше всех. Аль Пачино
10 сентября, 1918 год, Омск
Юрий настоял на консультации у доктора медицины из Петрограда Парышева Дмитрия Андриановича, заведующего гинекологическим отделением Елизаветинской больницы и Выборгского родильного приюта, находившегося проездом в Омске и читавшем в Университете лекцию.
По словам доктора, плод совершенно здоров. Также он дал ряд полезных рекомендаций относительно питания и другие важные советы, которыми я непременно воспользуюсь.
16 сентября, 1918 год, Омск
Последнее время Юрий много работает. Я замечаю его теперь чаще задумчивым и грустным. По-моему, последнее время у него на службе трудные времена. Сегодня за обедом он сообщил, что возможно будет отсутствовать 2-3 дня из-за оперативной работы в городе.
Я и сама чувствую, что политическая ситуация наэлектризована. Эсеры, большевики, анархисты и просто уголовный элемент желают внести сумятицу в, и без того, тяжелое положение.
Красные наступают в Поволжье. В Уфе антибольшевистское правительство, так называемая Директория, высказало желание и необходимость передислоцироваться в Омск, как только возникнет угроза сдачи Уфы. Эти господа серьезно претендуют на всероссийскую власть!
Но вряд ли Временное Сибирское Правительство разделяет их желание!
Александр Ефремович Новоселов не спеша надел пальто, котелок, поправил галстук перед зеркалом над вагонным диваном, взял трость и саквояж, чувствуя, как поезд замедляет ход, вышел в коридор и остановился, глядя в окно.
Девять месяцев он не виделся с женой, которая осталась в Омске, с тех пор, как он с большей частью правительства укрылся от преследования большевиков в Манчжурии, в полосе отчуждения КВЖД. После свержения в Сибири советской власти, Новоселов был делегирован в родной Омск для установления контактов с Временным Сибирским правительством. Несмотря на указания его руководителя Петра Васильевича Вологодского дожидаться встречи с ним в Нижнеудинске, Александр проигнорировал его и вместе с Владимиром Крутовским, приглашенным лично Вологодским, направился в Омск.
Александр глубоко вздохнул. Политическая стезя, на которую он так опрометчиво встал в свое время, порядком тяготила его. В свои 34 года, он отчетливо понял, что настоящее его призвание отнюдь, не политическая борьба, на самом деле грязное, жестокое дело, порой кровавое, - а литература. По сути, это подсознательное влечение к творчеству появилось у Александра уже после окончания в 11-ом году Петропаловского реального училища и получения звания учителя. А работа в пансионе Сибирского казачьего войска, где он заведовал войсковой публичной библиотекой и постоянное соседство с высочайшим духом произведений мировых классиков, совершенно обозначило непритворную любовь и даже одержимость его к литературе.