Да! Предсказание Юрия удивительным образом сбылись. Волков получил генерал-майора, а казачьи старшины- полковников. Юрию предложена должность в штате контрразведки Верховного.
С конца ноября Колчак перебрался в здание Главного штаба. Но жить в этом муравейнике среди постоянно снующих людей было беспокойно. Тогда было решено отвести под резиденцию верховного правителя дом купцов Батюшкиных – одноэтажный особняк на берегу Иртыша, где находилось Министерство снабжения. Пока здание ремонтировалось – Колчак заболел. В необжитый ещё дом пришлось въезжать с температурой.
По личной рекомендации полковника Красильникова Юрий Григорьев возглавил сыскной отдел контрразведки Колчака. В связи с болезнью адмирала личный прием был крайне ограничен. Однако, 10 декабря адъютант Колчака ротмистр Князев, щеголеватый симпатичный человек в английском кителе без погон, в модных сапогах на шнуровке остановил поручика в коридоре Главного штаба и передал распоряжение явиться к Александру Васильевичу на аудиенцию.
Фортуна не только слепа, но и любимцев своих ослепляет. Марк Туллий Цицерон
ГЛАВА 17.
Фортуна не только слепа, но и любимцев своих ослепляет. Марк Туллий Цицерон
Колчак заставил себя одеться, вышел и, едва держась на ногах, молча, выслушал доклад поручика. Жестом пригласил Юрия садиться на диван с большой спинкой. Сам он сел за секретарский стол у окна.
Лицо Верховного главнокомандующего произвело на Григорьева впечатление своею характерностью и выразительностью. Смуглый цвет кожи и чёрные, с проседью волосы придавали ему вид уроженца юга. Большой нос с горбинкой и гладко, по-английски выбритые щеки, и подбородок придавали его лицу что-то, напоминающее бюсты римских выдающихся людей и императоров. Но особенно выделялись глаза. Тёмные, почти чёрные, они поражали своим блеском и глубиной, и по их выражению можно было сказать, что принадлежат они человеку чрезвычайно решительному и энергичному. Однако, по рассказам сослуживцев, Юрий знал, что Колчак – человек в высшей степени нервный и горячий. Григорьев с изумлением заметил и явный физический недостаток адмирала, а именно малого у него количества зубов, несмотря на сравнительно ещё молодые годы…
- Юрий Ефимович, - превозмогая сильную головную боль и озноб, начал адмирал, - я пригласил вас для личной беседы в связи со сложным, неустойчивым политическим положением в городе и окрестностях. Прекрасно отзывавшийся о ваших способностях офицер моего конвоя капитан Дорогин, хвалил созданную вами в Омске за короткое время агентурную сеть. Я надеюсь, поручик, что через неделю мы встретимся снова, и вы внесете ясность в ситуацию относительно омского большевистского подполья, которое по слухам весьма активно готовится к вооруженному восстанию. Полагаю, вы успешно разрушите это красное крысиное гнездо в тылу Белой армии…
- Непременно, Александр Васильевич. Можете не сомневаться.
Колчак тяжело поднялся. Лицо его побледнело. Он пожал руку Григорьеву.
- Прошу меня извинить, поручик. Плохое самочувствие, вызванное воспалением легких, вынуждает меня придерживаться постельного режима, предписанного докторами.
Когда дверь, ведущая в спальню Колчака закрылась, в приемную вошли Князев и Дорогин.
Евгений поздоровался с Юрием, а адъютант постучал в дверь спальни и скрылся за ней.
- Как новая служба, Юра? – спросил Дорогин, закуривая папиросу.
- Хорошо, спасибо. А как у тебя?
- Я доволен, - опершись на стол, ответил капитан, - верно служишь — ни о чем не тужишь.
- Женя, я бы рекомендовал усилить охрану резиденции. По моим сведениям готовится общесибирское большевистское восстание. У организаторов большие планы по столице. Одна из главных планируемых задач, наряду с вокзалом, телеграфом, радиостанцией, есть захват Главного штаба и резиденции Верховного правителя.
- Согласен с тобой. Двадцати двух уланов, двух адъютантов, двух офицеров и меня явно недостаточно на случай обороны дома. Я непременно поставлю вопрос об усилении конвоя адмирала. Как в семье, как Евдокия?
Григорьев, думая о своем, пропустил вопрос друга.
Совсем недавно, после переворота, был создан Штаб Верховного главнокомандующего, после чего началось преобразование состояния военного контроля. При Ставке было создано Центральное отделение военного контроля, в задачу которого входило объединение деятельности всей контрразведывательной службы на территории, освобожденной от большевиков. Возглавил Центральное отделение полковник Злобин. Оно и осуществляло функции руководящего органа контрразведки и военного контроля в армии и тыловой контрразведки