Штат набирали из строевых офицеров , не имеющих представления об оперативно-розыскной деятельности. Поэтому при штабе были организованы краткосрочные курсы, куда направлялись офицеры, окончившие военные училища и прослужившие в войсках не менее 3 лет.
Трехнедельный курс прошел и он, Юрий Григорьев, по рекомендации атамана Красильникова занявший пост руководителя отделения. Обучали новых сотрудников государственному праву, положению о шпионаже и родственных ему явлениях, большевизму и способам борьбы с ним, организации и делопроизводству контрразведывательных и военно-контрольных органов, сведению по разведке, регистрации преступлений, способам шифровки и дешифровки подпольных организаций и шпионов, производство переписки и расследование о шпионах, сведениям по вопросам секретной переписки, тайнописи . По окончании курсов и успешной сдачи выпускного экзамена особой комиссии, он официально приступил к выполнению своих обязанностей в контрразведывательном отделе при Верховном Правителе. Были и такие, с горечью подумал поручик, кто не выдержал экзамена или оказались по своим нравственным и деловым качествам не соответствующими для службы в контрразведке. Они откомандировывались в свои части без права вторичного попадания на курсы.
- Юрий Ефимович! Вы где? – смеясь, Дорогин похлопал Григорьева по плечу.
- Прости, Женя. Задумался.
Неожиданно открылась дверь и в кабинет вошла молодая красивая женщина в зеленом модном пальто с меховым воротником и шляпе, обрамленном зеленым опереньем.
Едва кивнув офицерам, она бесцеремонно прошла в спальню Колчака.
- Тимирева. Анна Васильевна, - шепотом сказал Дорогин.
Григорьев узнал её. Он видел эту женщину на торжественном обеде в честь французского генерала в Коммерческом собрании.
- Она дочь знаменитого дирижера Василия Ильича Сафонова, друга Чайковского…В Кисловодске он теперь подвергается издевательствам большевиков. Из-за близости дочери с адмиралом, - Евгений выразительно кивнул на дверь, которая тут же отворилась и Князев, явно смущенный прошел и уселся за свой стол.
- Сумасшедшая женщина, - толи с восхищением, толи с укоризной сказал ротмистр, - обругала меня последними словами, как ямщик, мало, что поэтесса….
- Господа, - торопливо добавил он, словно опомнившись, - прошу покинуть кабинет. Адмирал болен. Ему нужен покой.
Григорьев с Дорогиным вышли в коридор.
- Позволь, но ведь у Александра Васильевича есть жена, - Юрий непроизвольно оглянулся на дверь.
Евгений вздохнул и сказал:
- Если уж любить, то такую женщину, с которой не стыдно попасться на глаза жене.
- А когда женишься ты? – переходя на насмешливый тон и шутливо толкнув плечом друга, спросил Юрий.
- Есть только один способ быть счастливым в браке, и как только я узнаю его, то обязательно женюсь.
- Скажи, Юрий, - выйдя во двор резиденции сказал Дорогин, - твой этот поэт... Сопов. Он еще работает у тебя?
- Да. Очень ловкий агент. А что такое?
- Ты достаточно уверен в нем?
- Он не однажды доказал свои способности и преданность в довольно щекотливых и опасных ситуациях.
- Для усиления конвоя Адмирала нужны надежные люди. Мне известно, что его должны скоро призвать в армию, я бы мог содействовать отправке его не на фронт, а на краткосрочные курсы прапорщиков. Служба в составе Почетного личного конвоя Верховного правителя России безопасней фронтовых будней. Он, кажется из казаков?
- Да, его отец служил телеграфистом в Сибирском казачьем войске. А род их происходит от князей Рюминых…
- Решено… А потом, у него такая симпатичная невеста. Не правда ли?
Григорьев подозрительно посмотрел в глаза друга.
- Нет-нет, - смеясь, сказал Евгений, - я не имею на нее никаких претензий. Боже упаси. Моя мораль еще позволяет после двух - трех рюмок «Смирновской» посетить номера мадам Светличной в мало уютном кирпичном доме на Малой Грязной, но отбивать невест у знакомцев – это даже для меня - чересчур.
Подошел дежурный офицер охраны и увел Дорогина по какому-то делу.
Юрий прошел мимо часового у входа в усадьбу и вышел на улицу Береговую, покрытую смерзшимся мокрым снегом, перемешанным колесами повозок и шинами автомашин с грязью.