Но среди победных, крикливых и хвастливых лозунгов что-то настораживало Юрия. В этих панегириках и здравницах чувствовал он неуклюжесть и неверие в будущность, в возможность окончательной победы над набирающим силу большевизмом. Нигде не афишировалось, но Григорьев знал, что постепенно на фронтах происходят печальные перемены. Когда в сентябре красными были взяты Казань, Симбирск, Хвалынск, в октябре – Сызрань, Ставрополь, Самара, в ноябре – Ижевск, Воткинский, в декабре – Уфа, - он увидел в этих «временных успехах» страшную закономерность, бульдожью упрямость красного зверя, постепенно, но верно вгрызающегося в белое тело неокрепшего, болеющего режима …
Ни наметившая отдаленность в отношениях с Евдокией, ни предстоящее вскоре рождение его ребенка – ничего не волновало офицера Григорьева. Странное спокойствие и безразличие овладело им. В белой сорочке, галифе и в сапогах Юрий целыми днями валялся на диване, вставая только для того, чтобы плеснуть в опустевший бокал вина или коньяка. Евдокия испытывая чувство досады в связи с так резко изменившимся характером мужа, все же терпеливо переносила и разделяла его тяготы и метания. Со свойственной ей простодушием она считала, что все образуется само собой.
Сибирский Омск, который еще три месяца назад представлялся Григорьеву городом надежд и свершений, из обмерзшего окна опротивевшей гостиницы казался теперь серой обглоданной костью, брошенной за ненадобностью в снег. Город замерзал. Не хватало дров и угля.
Обеспечение топливом Омска традиционно строилось на двух основных операциях: заготовка дров, добыча угля и транспортировка топлива в город. Поэтому Городской Управой заранее выделялись средства финансирования этих операций и заключались соответствующие контракты с поставщиками и транспортниками.
Топливо доставлялось тремя основными путями. Первый путь был водный: с севера по Иртышу на баржах везли дрова. Это был самый дешёвый и проверенный вариант. Второй – железнодорожный, по Транссибу с запада: с челябинских копей доставляли уголь. Существовал ещё и третий путь доставки топлива: железнодорожный с востока. Кузбасский уголь доставлялся с Судженских копий, но его завозилось значительно меньше, чем челябинского.
Ещё задолго до этой зимы чиновники Городской Управы вполне могли предполагать, что Омску топлива не хватит. Дело в том, что речная навигация довольно жёстко привязана к срокам, когда Иртыш является судоходным - с середины мая до середины октября. Для того, чтобы бесперебойно шла доставка дров в Омск по реке, уже к середине мая должны были быть выделены деньги, подписаны контракты, заготовлен и распилен лес, подготовлены и отремонтированы пароходы и баржи тех фирм, которые обычно доставляли топливо в город.
Фактически все эти необходимые подготовительные мероприятия были сорваны из-за смены власти. Большевики, пришедшие к власти, не озаботились подготовкой города к зиме весной 1918 года, никаких денег на это не выделяли. Ликвидировав Городскую Управу и не создав равноценные органы управления городом, они уже осложнили подготовку к зиме.
Национализация речного флота также усугубила проблему: прежние схемы заготовки топлива оказались разрушены. Стоимость доставки товаров по реке выросла в 100 раз!
Возрождённое же в июне 1918 года городское самоуправление изменить ситуацию просто не успело, да и средства получило далеко не сразу: большевики увезли на пароходах почти все деньги из казны – 270 млн. руб.
Также большевики захватили 23 омских парохода на пристани и угнали их на север. Путь отступающих красноармейцев лежал вниз по течению Иртыша до Тобольска, а далее вверх по Тоболу и Тавде к Тюмени, где тогда ещё находились красные части. По пути к увезённым омским деньгам добавились деньги из захваченного казначейства в Таре. Помимо 23 пароходов, которые они угнали 7 июня, отступая из Омска, ниже по течению Иртыша большевиками были захвачены и другие суда с грузами, всего 32 судна. А к Тюмени общее количество угнанных пароходов уже достигла ста. Отсутствие этих ста пароходов сыграло отрицательную роль в подготовке к зиме городов и посёлков Прииртышья. Наиболее пострадавшим оказался Омск, чьё население катастрофически выросло.
Безрадостно складывалась ситуация и с доставкой в город топлива по железной дороге. В 1918 году оказалось, что уголь с копей Южного Урала и Кузбасса в полном объёме вывезти просто нереально.
Омская Городская Управа в июне в Челябинске купила 180000 пудов каменного угля, но вывезти его оказалось невозможным из-за нехватки паровозов и общей деградации деятельности транспорта.
Таким образом, три основных пути доставки оказались недействующими. Доставить в Омск необходимое количество дров и угля транспортом оказалось невозможным, поэтому город замерзал.
Ряд учреждений, оказавшихся без денег и дров, были вынуждены закрыться. Возникший топливный кризис резко усугубил эпидемическую ситуацию в городе, тиф преследовал омичей