Счастье не ищут, а делают. Русская пословица.
ГЛАВА 20.
Счастье не ищут, а делают. Русская пословица.
16 января 1919 года, Омск
Сегодня городские власти объявили о том, что на омских складах закончились дрова, а уголь с Урала больше не поступает. Тиф буквально косит людей. Общественные бани закрылись, нет дров для отопления – населению негде мыться. Повсеместно антисанитария… Власти пошли на чрезвычайные меры: всех, кто занимался ломовым и извозным промыслами, а также крестьян селений, находившихся не далее 10 вёрст от центра заготовок, обязали участвовать в доставке дров в Омск
Юрий оставил службу в ведомстве Злобина по собственной воле. Хотя офицерский суд оправдал его и объявил, что действовал поручик Григорьев «соразмерно создавшейся боевой ситуации и в интересах Российского государства», личные отношения с офицерами контрразведки и полковником Злобиным испортились настолько, что Юра не счел возможным дальнейшее пребывание в должности.
Теперь он служит в личной охране Александра Васильевича Колчака. Вместе с Евгением Дорогиным, который и выхлопотал это место…
Живот мой вырос необычайно. Вчера жутко захотелось курицы. Спустилась в ресторан и купила аппетитную курочку. Съела всю. После мне стало не хорошо…Теперь даже думать об этой птице не могу. Тошнит.
Пока санитарные службы и Российское общество Красного Креста сохраняли масштабные организационные и материальные ресурсы, правительству удавалось справляться с очагами заболеваний и не допускать новых масштабных эпидемий. Но когда рухнуло государство, то рухнуло и здравоохранение. В условиях гражданской войны для инфекций наступило раздолье: в противостоящих друг другу армиях не хватало врачей, вакцин и лекарств, медицинских инструментов, бань и дезинфекционных аппаратов, гигиенических средств и белья. По этим причинам армии стали первой жертвой инфекции. Тяжелое санитарное состояние красных и белых войск тут же сказалась на гражданском населении и беженцах, с которыми военные контактировали: массово болели прежде всего в городах, перенаселенных и грязных вследствие миграций и развала городского хозяйства. Ослабленный иммунитет военных и мирных граждан также имел трагические последствия.
Сколько человек заразилось - никто не считал. По оценкам иностранных врачей-эпидемиологов только за прошлый 1918 год зарегистрированных больных сыпным тифом было 3,5 млн. человек. Регистрировали же меньшую часть заболевших. В самых неблагоприятных районах на 100 тыс. жителей заболевало до 6 тыс. Помимо тифа разных видов возникали очаги холеры, оспы, скарлатины, малярии, чахотки, дизентерии, чумы и других болезней. О различных риновирусах, коронавирусах и гриппе и говорить не приходится.
Сыпной и брюшной тиф пришел в Омск вместе с военнопленными солдатами и офицерами. В Западной Сибири концентрационные лагеря, как правило, размещались на окраинах городов, в том числе и в Омске. По международным санитарным нормам, концлагеря строились с расчетом на 10 тысяч человек, бараки – не более чем на 500 военнопленных. При таких скоплениях было достаточно одного больного, чтобы от него заразились холерой или тифом все остальные. В русский плен попало от 2,2 до 2,9 миллиона солдат и офицеров из Австро-Венгерской, Германской армий и их союзников. Среди них оказались немцы, венгры, австрийцы, поляки, чехи, сербы, словаки, румыны, турки и другие – легче перечислить народы Европы, представители которых не попали в русский плен.
После прихода к власти адмирала Александра Колчака Омское правительство объявило борьбу с эпидемиями, причем не только в Омске, но и в других городах Сибири, находившихся под его контролем. Но так как практически весь медицинский персонал был отправлен в расположения полевых госпиталей, власти были вынуждены формировать санитарные дружины из числа добровольцев.
Постоянно прибывающие беженцы приводили к увеличению числа заболевших. Приближалась эпидемическая катастрофа. На улицах города по утрам ездили специальные повозки и собирали умерших. Похоронные службы не успевали копать для захоронений траншеи. Умерших складировали во дворах. Имелись случаи, когда в вагонах прибывших поездов все пассажиры оказывались мертвы. На товарных дворах железнодорожных станций также складировали умерших,.. Даже военный режим адмирала Колчака не смог в полной мере противостоять холере и тифу.