Увидев его, я сравнила его лицо с портретом, который висит в вестибюле нашей гостиницы. По-моему, портрет значительно проигрывает в сравнении с оригиналом. На самом деле, Александр Васильевич кажется моложе…
Актеры играли посредственно. Больше мне понравились гимнастические упражнения и бокс. Пели "типэрэри", играли "Коль славен", английский гимн, марсельезу. В конце мне сделалось грустно.
Кругом иностранцы -- слетелись на развалины и думают, вспоминают о родине. А мы...
14 апреля 1919 года. Омск
Сегодня Вербное воскресенье. Тепло, на улицах ручьи и
лужи, напоминающие озера, шумно, солнце. Сегодня долго сидела у окна, смотрела, как детки устраивали запруды, и как прорывалась через них вода и уносила комья снега.
За оградой гимназист с гимназисткой целовались, прячась от прохожих…
Потом я гуляла с Веронькой -- опьяняющий весенний воздух!
Вчера ходили ко всенощной, -- но опоздали. Уже кончилась служба, и лишь архиерей мазал миром лбы людей. Архиерей -- Вениамин, бывший калужский, затем симбирский -- с белыми бежал из Симбирска перед сдачей его большевикам.
19 апреля 1919 год, Омск
Очень тепло, на улицах сухо, все время солнце, и воздух… просто сумасшедший! Великая суббота.
На улицах оживленно, делают последние закупки,
предпразднично...
Вчера в два часа дня была в соборе, куда меня уговорил поехать Юра. Там проходила Торжественная служба в присутствии
Верховного Правителя, министров и "чинов до четвертого класса включительно".
Мы стояли совсем недалеко от Адмирала.
Очень хорошо его рассмотрела. Лицо не совсем русского типа.
Худой, сухой какой-то, черные глаза, темные
брови, облик, напоминающий собою орла... можно, пожалуй, сказать, что чувствуется в его облике какая-то печать рока,
обреченности... За всю службу он перекрестился всего один раз, да и то
как-то наскоро, небрежно, и в конце, когда прикладывался к плащанице,
дважды опустился на колени и крестился уже, кажется, как следует.
Архиепископ Сильвестр произнес плохую проповедь. По окончании Правитель обошел войска, выстроившиеся на площади перед собором, и уехал на автомобиле.
Приятно все-таки, что опять Пасха -- праздник, открыто чтимый самим государством, радостное торжество.
И радостно, что хорошо на фронте. Недаром пасхальные номера газет проникнуты таким ликованием!
Собираемся к заутрене. В соборе -- по билетам, и потому, если не
проникнем туда, придется идти в другую церковь. Пойдем пораньше. Сейчас -- уборка. Готовится пасхальный "стол"... На нашем столе в большой комнате – восковые свечи, электрическая лампа с зеленой сеткой.
Куличи, которые искусно готовила Галина Ивановна, покрыты уже "глазурью", режется ветчинный "рулет". В комнате все же еще предпраздничный беспорядок.
Не сказала бы, что на душе настроение особенно праздничное. Но --
спокойно, тихо.
Омск, 14 мая 1919 года
Юра очень суров и неразговорчив. Плохие вести. На фронте идет наступление большевиков, очень успешное. Сданы Бугуруслан, Сергиевск, Чистополь и Бугульма.
Омск, 24 мая 1919 года
Так тепло, что вчера гуляли с Галиной и Веронькой по берегу Иртыша и затона -- свежо, весной пахнет, нарядные огоньки зажигаются на пароходах. Много лодок, поют "шарабан"…С интересом смотрели, как мальчик лет девяти купает лошадь, и потом она с явным удовольствием катается на спине в песке... Большой пароход прошел вниз по
течению. Вернулись домой, я долго сидела у окна, смотрела:
темнело, пахло родным, с улицы доносился непрерывный,
собачий лай... Думалось о прошлом, о родителях, о Юре, малышке…
Вера спит, посапывая , в своей кроватке. Юрия еще нет со службы.
Пишу, свечка светит, но коптит невероятно.
Омск, 11 июля 1919 года
Тревожно. Начинаются там и сям "панические" разговоры, обыватели готовят чемоданы, "беднота" открыто радуется и поджидает большевиков. Говорят, и в соседних деревнях настроение большевистское. На себе еще не испытали, что такое Советская власть, а ведь рассказам русский человек плохо верит. Эмпиризм дикарей -- ничего не поделаешь. Возможно, что Сибири еще суждено испить эту горькую чашу.