Для кое-кого из генералов в Министерстве обороны существование этого склада было постоянной головной болью: узнай американцы о том, что Россия по-прежнему владеет запасами бактериологического оружия, большого международного скандала было бы не избежать: мы не раз заявляли, что давно прекратили разработку этого оружия, а от накопленных запасов полностью избавились...
(Кстати говоря, Ирак только за то, что хотел попытаться наладить производство бактериологического оружия, оказался на многие годы в удавке международных санкций...)
Как бы там ни было, но факт оставался фактом: посреди тридцати гектаров «Гаммы», включающих в себя и потравленные химией поля, и полуразрушенные лаборатории, и небольшой военный городок, хранились десятки емкостей со штаммами бубонной чумы, куриккетсии и сибирской язвы...
Сидя в своем кабинете и перелистывая странички документов с грифом «Строго секретно. В одном экземпляре. Допуск по форме А», Алексей Николаевич размышлял, каким образом можно умыкнуть одну из хранящихся на восьмом складе бочек. При такой повышенной секретности объекта даже и речь не возникла о том, чтобы сделать это в обход соответствующих правил. Достаточно сказать, например, что, лишь для того, чтобы просто оказаться внутри склада номер восемь, ему, начальнику полигона, нужно было пройти ряд процедур, каждая из которых фиксировалась в специальном журнале. Несмотря на высшую форму допуска, Иконников не знал код замка: его еженедельно менял специальный комендант склада, старший лейтенант Шепотько. Определенные сложности предвиделись, оттого что внутри склада можно было находиться только в специальной одежде, которая по выходе подвергалась обязательной санитарной обработке.
И вот, учитывая все это, генерал должен был найти способ официально вывезти из склада энное количество бочек, чтобы затем каким-то образом одну из них где-то спрятать, а затем вывезти за ограду полигона.
Иконников, кажется, такой способ нашел: еще накануне ночью он для себя набросал план, который бы позволил ему и обойти все инструкции, и остаться в тени. План был основан на том, что на восьмом складе вот уже шестой год подряд не проводилась инвентаризация и положенная в таких случаях проверка всего помещения и его дезактивация. Бумаги, которые он сейчас листал, лишь подтверждали это: последняя проверка содержимого склада была сделана за несколько лет до того, как Иконников стал начальником «Гаммы». В этих же документах говорилось о том, что на складе хранится несколько десятков запасных емкостей для штаммов — на тот случай, если в какой-то из бочек обнаружится утечка и надо будет срочно устранять опасность этой утечки. Генерал довольно заерзал в своем кресле: именно в этих запасных емкостях и был его реальный шанс выйти сухим из воды.
Он снова аккуратно сложил все документы в папку, завязал тесемки и отложил папку к остальным. Затем Иконников минут пять посидел, размышляя о том, что ему сейчас предстоит предпринять, и, наконец решившись, поднял трубку служебного телефона.
— Штаб округа, — сказал он связисту, — свяжите меня по «красной линии» с генералом Смирновым...
Код «красная линия» означал особую секретность и предполагал повышенные меры защиты против прослушки. Генерал-лейтенант Смирнов занимал в Поволжском военном округе должность заместителя командующего по техобеспечению и был прямым начальником Иконникова.
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! — бодро, как и положено обращаться к старшему по званию, сказал Иконников, едва услышал в трубке знакомый баритон своего начальника. — Докладываю: на вверенном мне объекте происшествий нет!
— Здравствуй, Алексей Николаевич! Что происшествий нет понятно, но проблемы есть, раз сам позвонил.
— Ну не знаю, можно ли это назвать проблемой, — сказал со смешком Иконников. — Я тут решил порыться в архиве и обнаружил, что промашку одну допустил... Инвентаризацию положено раз в два года проводить, а ее уже шесть лет не делали. Надо бы посмотреть, что у нас там творится, не дай бог утечка или, тьфу-тьфу, что еще...
— Это ты о заразе своей? — уточнил Смирнов.
— Так точно, об этом...
— Ну и делай, чего тебе положено, сам, что ли, не знаешь?
— Да на том складе, я по документам уточнил, много чего лишнего навалено. Списать бы не мешало... А без вашей санкции не имею права.
— Откуда там у тебя лишнее? — удивился Смирнов.
— Да там тара старая хранилась, этим бочкам уже лет по сорок будет. Лежат, только место занимают...
— Хорошо, пришли с порученцем акт на списание, я посмотрю...
— Будет сделано, товарищ генерал-лейтенант!
— У тебя все?
— Так точно.
— Тогда бывай здоров! Привет жене.
Смирнов положил трубку.
Алексей Николаевич перевел дух: кажется, начало прошло нормально...
...В тот же день они с комендантом восьмого склада, облачившись в прорезиненные комбинезоны, спустились в бункер. Медленно, шаркая резиновыми бахилами, надетыми прямо на сапоги, они прошли вдоль длинных рядов бочек, наполненных смертью. Иконников спускался сюда всего второй раз за службу на полигоне — первый раз это было, когда он только знакомился с новым хозяйством.
— Это что? — спросил генерал, указывая рукой, в толстой резиновой перчатке, на штабеля бочек в глубине склада.
Его голос, прошедший сквозь фильтры противогаза, звучал неестественно глухо. Иконников знал ответ на свой вопрос, но ему было важно, чтобы комендант сам на него ответил.
— Запасная тара, товарищ генерал. На всякий случай.
— Зачем так много?
— Не могу знать. Порядок такой: на каждую полную бочку должна быть замена...
— И сколько раз вы их меняли?
— Ни разу.
— Их можно использовать в каких-нибудь других целях?
— Не понял?
— Ну солярку, к примеру, в них налить или для каких-нибудь других хозяйственных нужд...
— Что вы, товарищ генерал, по инструкции вся наша тара подлежит уничтожению, даже неиспользованная.
— Они что, заразные, эти бочки?
— Никак нет! То есть, думаю, если прикажете, — поправился комендант. — Просто порядок такой. Но в принципе это легко проверить: снять мазок, отнести в лабораторию... и...
— Слушай, Шепотько, на днях будем проводить здесь инвентаризацию, уже получил на это указание из округа. У меня мнение: всю эту тару надо списывать к чертовой матери. Здесь хоть свободнее станет, а то к полным бочкам подхода совсем нет — как их проверять, когда они так стоят? Оставишь десяток на всякий случай, а остальное пустим под автоген. Да, вот еще что: мне на дачу под дождевую воду надо пару бочек. Из-под горючего, сам понимаешь, не с руки: больно грязные. А эти, думаю, вполне сгодятся, как ты думаешь?
— Не знаю... Наверное.. Честно говоря, я бы из такой бочки поостерегся поливать свой огород.
— Ничего, жена с порошком их помоет — и порядок! Я хоть и генерал, но тратиться на лишнее по нынешним временам тоже, знаешь, возможности нет. Ну что, отдашь мне пару бочек, если что?
— Конечно, не вопрос, товарищ генерал! Если вы хотите...
— Ладно, пошли, старлей, что-то мне в этом противогазе совсем невмоготу становится... — Они поднялись на лифте на поверхность, прошли специальную душевую, где с пару минут постояли прямо в одежде под потоками дезактивационного раствора, и только после этого смогли оказаться на воздухе. Шепотько с помощью прапорщика-часового закрыл створки ворот и ввел шифр в кодовый замок. Иконников тем временем уже снял с себя защитный костюм, уселся в свой командирский «газик».