Земфира усадила старушку, и та, собрав оставляющие ее силы, рассказала в двух словах о случившемся.
— Надо искать ее, надо искать, — все приговаривала Рубина. — А у меня, у старой, сил совсем уже нет.
— Успокойся, будем искать, найдем, обязательно найдем! Только бы Баро не узнал.
— О чем это я не должен узнать? — в гостиной появился хозяин дома.
Тамара не могла простить Олесе ее дерзких слов. Зайдя в кабинет к мужу, она сразу перешла к делу:
— Коля, я хочу с тобой поговорить.
— О чем?
— Не о чем, а о ком — о нашей горничной. Она мне не нравится. Давай поищем другую.
— Тамара, а в чем, собственно, дело? Какие у тебя к ней претензии?
По-моему, Олеся прекрасно справляется со своими обязанностями.
— Коля, я требую, чтобы ты уволил ее немедленно!
— Немедленно? А кто тогда устроит сегодняшний званый обед с будущими родственниками?
— Да я сама накрою не хуже! Она ж уже всю посуду в доме перебила!
— То есть как это?
— Собрала бокалы хрустальные, поставила на поднос — и грохнула все это об пол.
— Ну, случайность — с кем не бывает!
— Почему ты все время ее защищаешь? Что это за такая симпатия?
— Тамара, она — хороший человек и знает свое дело.
— А хрусталь?
— Хорошо, хрусталь я вычту у нее из жалованья! Тамара, ты придираешься или ревнуешь? — Астахов попробовал перевести все в шутку.
— Да. Ревную, — решила не отступать Тамара Астахов совсем растерялся и только махнул рукой, мол, пустое это все, мне тут работать надо.
Палыч поджидал Ваську на набережной, предусмотрительно сменив белый костюм на неприметные повседневные свитер и джинсы. Подошел Васька, важно поздоровался за руку, и новые друзья зашли в пивную.
Палыч раскланялся с Марго — уж где-где, а в этой пивной он был далеко не в первый раз. А Васька сразу стал оценивающе оглядывать зал.
— Вася, не смотри так на людей-то, — шепнул Палыч мальцу, наклонившись к его уху. — А вдруг те, кого мы ищем, как раз здесь — они тогда могут что-то заподозрить. Понимаешь?
— Да расслабься ты — я столик ищу… Вон за тот пойдем. — И Васька потянул Палыча к выбранному им дальнему столику — Отсюда весь зал — как на ладони, а нас никто не видит.
— Слушай, Васька, не перестаю тебе удивляться — где ты только всему этому научился? Как это ты так сразу определил, откуда весь зал виден, а откуда нет?
— Ну, так я ж — цыган! — гордо пояснил Василий.
— Не понял!
— Ну, смотри, — стал объяснять Васька этому непонятливому старому гаджо. — Вот, пришел табор на стоянку, и вожак должен так свой шатер поставить, чтобы ему все-все было видно, но чтоб самому цыганам глаза не мозолить.
— А почему так?
— А чтоб цыгане чувствовали волю, но знали, что их вожак с ними.
— А ты, Вася, обязательно вожаком будешь?
— Конечно! — удивленно ответил Васька. — А кем же?
Подошла Маргоша, спросила, что джентльмены будут заказывать. Палыч заказал яблочный сок, а Васька остановился на мороженом.
— Так что, не видно здесь этих дядей? — спросил Палыч, когда они снова остались вдвоем.
— Ты про бандитов? Нет, пока не видно, — ответил Васька, оглядев зал.
— Ну ладно… Ждем.
И вот наконец обе семьи — Астаховых и Форсов — собрались за одним столом.
Астахов, как хозяин дома, поднялся с бокалом в руке.
— У всех налито? А вы, Света?
— Папа, Света пьет только сок, — ответил за невесту Антон.
— Сок? А, ну да. Так вот, я хочу сказать. Леня, мы с тобой — партнеры много-много лет. И хорошие партнеры. Но теперь, я уверен, наше партнерство станет еще крепче благодаря нашим детям. Я предлагаю выпить за Антона и Светлану Астаховых!
— Ура! — поддержал партнера Форс, но Астахов его остановил.
— Подожди, Леня, я не закончил. А еще я предлагаю поднять этот бокал за их первенца и наследника. Вот теперь — ура!
И все пять человек с криком "Ура!" сдвинули четыре бокала с вином и один с соком.
— Света, давай я тебе салатика положу? — стала ухаживать за будущей невесткой Тамара.
— Нет, спасибо, я не голодна. Я, вообще, читала, что в моем положении много есть тоже вредно.
— Мама, она у меня умница — читает все, что нужно, — похвастался Антон.
— А я, как бывшая акушерка, очень хорошо знаю, что в твоем положении нужно хорошо питаться! — настаивала Тамара.
— Замечательная у тебя дочь, — говорил тем временем Астахов Форсу. — Из такого балбеса, как мой сын, сделала нормального человека — я его теперь просто не узнаю.