— Еще чашка кофе — и я превращусь в вечный двигатель.
Телефон в сумке снова зазвонил, но Полина опять проигнорировала, внимательно слушая то, о чем начала рассказывать Кира. Лев коротко глянул на жену, но та никак не отреагировала.
Определившись с набором услуг и записав все, что требовалось от них как от родителей, Полина с сожалением поднялась из удобного кресла:
— Лёва, ты предоплату внесешь? Я пойду машину заведу.
— Да так и скажи, что перезвонить нужно, — рассмеялся он, тоже вставая. — Иди, лови своих преступников.
И Полина заметила, с каким интересом на нее посмотрела девушка Кира.
Выйдя на крыльцо, Каргополова вынула сигареты и зажигалку, но, вспомнив, что стоит у детского учреждения, быстро сунула все в карман пальто и пошла к парковке, завела двигатель и достала телефон. Оба пропущенных звонка оказались от капитана Двигунова, оперативника, работавшего с ней по делу об убийствах дальнобойщиков на трассе Хмелевск — Осинск.
Полина набрала номер и почти сразу услышала недовольный голос:
— Вам, Полина Дмитриевна, мобильный зачем? Чтобы чехольчики на нем менять?
— Вадим Григорьевич, у меня после работы могут быть какие-то свои дела, — огрызнулась она. — А кроме того, могли бы за столько лет заметить, что я на телефон чехлы вообще не надеваю.
— Согласен, прокололся, — признал Двигунов хмуро. — Но суть не в том. Вы от комитета далеко?
— А что?
— Возвращайтесь. Мы, кажется, их все-таки вычислили.
— Кого? — не поняла Полина.
— Тех, кто дальнобоев на трассе потрошит.
Она почувствовала, как закололо в кончиках пальцев — так всегда случалось в ситуациях, требовавших ее немедленного вмешательства. Это было то самое дело об убитых на трассе дальнобойщиках, количество которых увеличивалось с ужасающей скоростью, а зацепок так и не появлялось.
Повезло только в последнем, как надеялась Полина, случае — они все-таки нашли в лесу тяжело раненного водителя, но допросить его как следует сразу не удалось, а по дороге в больницу он впал в кому и до сих пор так и находился в отделении реанимации. Единственное, чего смогла добиться от него там, в лесу, Полина, — это пара отрывистых фраз с информацией о присутствии в банде молодой девушки и высокого, плотного мужчины с обритой наголо головой и длинным шрамом на левом виске. Но это было все, что с огромным трудом выдавил раненый дальнобойщик, прежде чем потерять сознание.
Только сегодня она получила очередной выговор от начальства за слишком медленно продвигающееся расследование — и вдруг Двигунов с такой новостью. Подозреваемые, которых они так тщательно вычисляли и разрабатывали почти полгода, неожиданно где-то мелькнули, и, возможно, их даже удастся задержать. Да что там — удастся, их просто необходимо задержать.
— Я еду, — коротко сказала Полина и, сбросив звонок, тут же перезвонила мужу: — Лёва, извини…
Но тот перебил:
— Я понял. Ты надолго?
— Не знаю, — честно призналась Полина, садясь за руль. — Двигунов туманно сообщил, что известно место, где могут быть подозреваемые, в общем, как пойдет…
— Я понял, — еще раз повторил Лев. — Я за Иваном и домой, Инка сама приедет. Не волнуйся, делай, что должна.
Бросая телефон на сиденье, Полина почувствовала, как защипало в носу — в очередной раз, когда работа отрывала ее от каких-то мирных, домашних дел, муж спокойно брал все на себя, не высказывая никаких претензий, и она ощущала острое чувство благодарности за понимание и поддержку. Так было всегда — Лев совершенно естественно принимал ее работу и связанные с этим трудности в жизни, он не считал возможным поставить жене ультиматум и заставить выбрать между семьей и карьерой.
— Я не понимаю, почему именно ты должна выбирать — дом или работа? — всякий раз говорил он, если Полина заводила разговор на эту тему. — Мы оба получили образование, оба нашли ту работу, которую хотели. Но почему именно ты должна отодвинуть все это на второй план ради семьи? Почему это не могу быть я? Только потому, что «у людей так не принято»? Нам с тобой эти люди чужие, да и близким я не позволю критиковать мой образ жизни. Кстати, мне даже удобнее — моя работа позволяет делать ее из дома. Так что прекрати терзаться и работай спокойно. Эти дети и мои тоже, если помнишь.
Полина прокручивала его слова в голове и приходила к выводу, что муж прав, хоть его взгляд на семейную жизнь и распределение в ней обязанностей очень отличается, например, от взглядов мужа ее сестры-двойняшки Виталины. Нет, Степан Витку любил, много помогал, но основные заботы о семье, доме и детях лежали все-таки на Виталине. Она ухитрялась еще и Льву помогать в то время, когда Ваня был совсем маленьким, а Полина вышла на работу.