Ведь что, по сути, у меня есть? Психотравма длиною в жизнь и история семейной драмы, которую впору экранизировать. А что есть у меня от меня? Ни талантов, ни каких-то особых достижений и даже цели. Вся моя жизнь, как оказалось, это пребывание внутри семьи, точнее – внутри круга родственников.
Да, были моменты просветления: встречи с прабабушкой и общение с дедушкой и папой. Папа. Кроме него, никто меня тут больше не держит – но так и умирать я не собираюсь! Наоборот, хочу сделать шаг к жизни. Нормальной, счастливой жизни.
5.
Красочно расписывая самой себе свою невесёлую жизнь, я не заметила как пришла к институту, где работал прадедушка. Ключ всё это время я носила с собой, и сейчас, кажется, он тянул меня вперёд. А может, это просто ветер?
Я зашла внутрь. Здание, бывшее некогда дворцом, до сих пор поражало игрой пространства: снаружи оно хоть и было немаленьким, всё же как-то скрывало свою огромную площадь. В холле с колоннами, уходящими далеко в потолок, я поначалу потерялась, но повертев головой, нашла, к кому обратиться.
Я поинтересовалась у информатора, как мне попасть на факультет ориенталистики.
– Не факультет, а институт! – с лёгкой обидой поправила меня девушка.
– Извините, не знала. Когда здесь работал мой прадед, был только факультет. Мне бы попасть к секретарю института или ещё кому-то, кто знает о старых сотрудниках.
Кажется, моя принадлежность к семье преподавателя извинила меня в глазах девушки. Она объяснила мне куда пройти и записала на карточке имена и кабинеты, где мне могут помочь.
Уже оказавшись перед дверью секретаря института, Василия Дмитриевича, я поняла, что не придумала легенду. Не рассказывать же каждому семейную историю!
Но времени на раздумья мне не дали:
– Добрый день! Я здесь, – раздался за спиной высокий звонкий голос.
Я повернулась и удивилась, увидев немолодого мужчину, спешащего ко мне.
– Здравствуйте! Я к вам с необычным вопросом.
– О, это вы по адресу! Задавать мне необычные вопросы – это одно из любимых дел студентов нашего института!
Он рассмеялся. И смех у него тоже, как у мальчишки. Удивительно, как может не гармонировать голос с возрастом. Я даже смогла улыбнуться в ответ.
– Только вот я не студентка. – Василий Дмитриевич даже приостановился на пути к своему столу. Ага, удивила! – Я правнучка одного из преподавателей, который умер много лет назад.
– Ещё интереснее! Садитесь, пожалуйста!
Я села и представилась. Когда я назвала имя прадедушки, мужчина оживился.
– Пётр Васильевич! Мне посчастливилось его застать, я даже сбегал с пар на его лекции.
Я удивилась: это сколько же ему должно быть лет?! Видимо, этот вопрос отразился у меня на лице, потому что Василий Дмитриевич сказал:
– Я поступил в институт уже довольно взрослым, после армии и техникума. Ох и интересное время было! Всё так быстро менялось...
Он явно был не прочь поболтать, но я не была настроена на это, поэтому перехватила инициативу:
– Дело в том, что недавно ко мне попали личные вещи прадедушки. И там было письмо, – я начала сочинять на ходу, – в котором он писал кому-то, с кем не удалось встретиться на какой-то конференции, что предназначенные ему книги пока разместит здесь, в хранилище. И в это же письмо был вложен ключ. «Значит, – подумала я, – книги прадедушка так и не отдал». Логично же? К сожалению, адресат неизвестен, поэтому уточнить не у кого, а любопытно же: неужели они и правда до сих пор здесь?
В завершении истории я на всякий случай прикинулась дурочкой: этот навык часто помогал мне избежать ненужных вопросов.
Василий Дмитриевич слушал меня внимательно. Похоже, ему было приятно стать причастным к загадке.
– Удивительная история! Спецфондом у нас занимается один из управляющих библиотеки, сейчас я ему позвоню, и, если он на месте, провожу вас.
Управляющий оказался на месте, и Василий Дмитриевич повёл меня по коридорам и лестницам к библиотеке. Выглядел он очень довольным и важным.
6.
Управляющим оказалась маленькая, но невероятно энергичная бабушка, называвшаяся Марией Петровной. Василий Дмитриевич поспешил поведать мою историю, чем вновь заставил меня улыбнуться.