— Мы были стильными! — заспорила Роуз.
— Жалкими, — поправила Эми. — Дай и мне поговорить с бабулей. У меня в запасе немало историй.
— Забудь, — засмеялась Роуз.
— Тогда скажи… а Мэгги будет на свадьбе?
— Наверное.
— И заменит меня? — возмутилась Эми.
— Ни за что! Твой бант на заднице в полной безопасности.
— Договорились. Иди выпей за меня.
— А ты продолжай следить за чистотой питьевой воды! — Роуз повесила трубку и стала строить планы на день. Ни собак на выгул, ни очередного предсвадебного кризиса.
Она взяла верхний альбом из стопки на журнальном столике. «Кэролайн и Роуз», — было выведено фломастером на обложке.
Открыла альбом и увидела себя, новорожденную, завернутую в белое одеяло. Глаза недовольно зажмурены, а мать застенчиво улыбается в камеру. Господи, какая же она была молодая!
Роуз продолжала перелистывать страницы. Вот она в кроватке, в коляске, на трехколесном велосипеде, а позади идет мать, толкая ходунки, в которых, подобно Клеопатре на барже, восседает малышка Мэгги.
Роуз улыбалась, переворачивая страницы.
59
Мэгги устроилась поудобнее, деловито поправила хвостик и кивнула.
— О'кей. Значит, это выглядит так. — Она поманила Эллу и Дору к столу в глубине магазина тканей. — Это юбка, — начала она, показывая выкройку. — Это корсаж. И такие рукава, только длиной три четверти.
— Сначала выкроим из муслина, — решила Элла. — И не будем торопиться. Вот увидишь, все получится.
Она собрала выкройки и встала.
— Начнем прямо с утра и прикинем, как все будет выглядеть.
— Классно будет выглядеть, — заверила Мэгги с гордой улыбкой.
Вечером Мэгги вернулась со своей смены в магазине, предварительно заехав в магазин вернуть три отвергнутых купальника миссис Ганц, и увидела стоявшие у двери сумки сестры. Сердце Мэгги упало. Роуз собиралась улетать. Она не узнает, как старалась сестра найти для нее платье. Не узнает, как Мэгги жалеет о содеянном. Роуз по-прежнему едва смотрела на нее и почти не разговаривала. Ничего не получилось.
Услышав доносившиеся с крытого крыльца голоса Роуз и Эллы, Мэгги направилась в спальню.
— Со стороны кажется, будто с маленькими собаками меньше хлопот, — рассказывала Роуз. — А на самом деле они такие упрямые! И лают куда громче больших.
— А у вас была в детстве собака?
— Всего один день.
Мэгги пошла на кухню, решив приготовить ужин: небольшой, но многозначительный жест, который покажет Роуз, сколько она значит для сестры. Вынула из морозилки стейки из рыбы-меч, сделала салат из фиолетового лука, авокадо и помидоров и поставила корзинку с булочками у тарелки сестры. Увидев это, Роуз улыбнулась.
— Карбогидраты!
— Только для тебя, — объявила Мэгги, передавая сестре масло.
Элла удивленно уставилась на них.
— Мачеха, — пояснила Роуз с полным ртом. — Сидел. Сидел ненавидит карбогидраты.
— За исключением того случая, когда она сидела на диете из сладкого картофеля, — добавила Мэгги.
— Верно, — кивнула Роуз. — Потом она возненавидела мясо. Но какой бы диеты она ни придерживалась, никогда не позволяла мне есть хлеб.
Мэгги проворно убрала корзинку и раздула ноздри как можно шире.
— Роуз, ты испортишь себе аппетит! — прогнусавила она.
— Можно подумать, такое когда-то бывало! — вздохнула Роуз.
Мэгги придвинула стул и принялась за салат.
— Помнишь индейку-путешественницу?
— Еще бы! Как можно такое забыть?
— Что это за индейка? — поинтересовалась Элла.
— Ну… — пробормотала Роуз.
— Это была одна из… — вставила Мэгги.
Сестры с улыбкой переглянулись.
— Рассказывай, — уступила Роуз.
— Ладно. У нас как раз начались весенние каникулы, а Сидел носилась с очередной диетой.
— Одной из бесчисленных диет, — не удержалась Роуз.
— Эй, кто рассказывает, я или ты? — притворно рассердилась Мэгги. — Так вот, приходим мы домой, и что на обед? Индейка.
— Индейка со снятой кожей, — поправила Роуз.
— Просто индейка, — продолжала Мэгги. — Ни картофеля, ни начинки, ни подливы.
— Не дай Бог! — охнула Роуз. — Такое кощунство!
— Просто индейка. На завтрак были яйца-пашот, а потом настает время ленча, и что же? Индейка. Та же самая.
— Это была, — пояснила Роуз, — очень большая индейка.
— Вечером мы ели ее на ужин. И на следующий ленч. В ту ночь мы собирались на ужин к одной из подруг Сидел и ужасно радовались, вообразив, что избавились от индейки, но за столом обнаружили, что Сидел…