Словно во сне «гладиаторец» вытянул вперед руку. Старуха торопливо вложила ему в ладонь что-то холодное и тяжелое и заставила сжать кулак.
— Ты только сразу уходи, — сказала она, снова меняясь и превращаясь в женщину средних лет с льняными, перехваченными кожаным ремешком волосами. — Не трогай башню, пусть остается такой, какая есть. Обещаешь?
— Вы… Вельмина? — осторожно высказал Глеб пришедшее ему в голову предположение.
Женщина засмеялась, но как-то невесело.
— Куда уж там… Вельмина, Лесь, Надежа… другие… все прошли тенями, все ушли. А я была до них и осталась после. Но будут и другие, теперь точно знаю. Раз ведьмаки смогли вернуться, значит и они смогут. Буду дальше ждать, а ты иди… только берегись тех, кто бродит в каменных коридорах.
— Кого-кого? — недоуменно переспросил Глеб, но женщина уже отпрянула, мгновенно растворяясь в невесть откуда снова нахлынувшем светящемся тумане. Глеб шагнул было за ней, но его кто-то схватил за плечи, рывком отдернул и хорошенько встряхнул, а потом почти сразу же на «гладиаторца» обрушился холодный душ. Глеб отскочил, отфыркиваясь и тряся головой. Постепенно в глазах прояснилось, и первым, что парень увидел, была встревоженная и злая ведьмачка.
— Ты что делаешь? — стуча зубами, выговорил «гладиаторец».
— Встречный вопрос, — прошипела Инари. — Я тебя, кажется, просила не брать пока дополнительно Силу и сидеть на месте. И что толку? Стоило только отвернуться, как тебя уже куда-то понесло в полубредовом состоянии. Там на болотах хоть родник был, а где ты здесь-то среди голых камней ухитрился источник отыскать? Анорра ильмен, впервые в жизни вижу ведьмака, который так упорно лезет на тот свет!
— Никуда я не лезу, — возмутился Глеб. — Наоборот даже… Я ведь тебя звал… ты разве не слышала? Если бы пришла, ничего бы и не потребовалось, наверное.
— Звал? — ведьмачка нахмурилась. — Когда?
— Сразу, как только туман начал прибывать.
— Какой еще туман?
— Такой же, через какой мы к башне шли. Зеленый, светящийся…
Инари чертыхнулась.
— А вот с этого места давай-ка поподробнее, — приказала она.
— Хорошо… — Глеб поежился. Может, это сказывался только что принятый с легкой руки ведьмачки душ, но ему показалось, что вокруг опять начинает расползаться могильный холод. — Только давай сначала уйдем отсюда, ладно? Она просила, чтобы мы не задерживались.
— Кто «она»? — напряженно переспросила Инари.
— Старуха из тумана… Или нет… Понимаешь, сначала она была старухой, потом превратилась в девчонку, совсем молоденькую, потом…
— А потом у тебя пошли окончательно бредовые видения от переизбытка Силы, — оборвала «гладиаторца» ведьмачка, прикладывая ладонь ему ко лбу. — Жара вроде нет, и то хорошо.
— Это не бред, — тоже начиная злиться, возразил Глеб. — Почему ты не веришь? Она говорила о лешачьих проказах. Сказала, что это не просто так, что их должен кто-то вызывать. Кто-то, кого люди разбудили, хотя делать этого не следовало, и что мы должны его найти. И еще… — Глеб спохватился, обнаружив, что до сих пор что-то сжимает в кулаке. — Еще она дала мне вот это…
Он разжал ладонь, в ней оказался продолговатый многогранный камень, прозрачный, хорошо отполированный, но с маленьким дефектом в виде грозди пузырьков внутри.
— Каверна, — спокойно сказала ведьмачка. — Великолепно. Так где, говоришь, ты ее нашел?
— Я ее не находил! Мне ее дали!
— Ладно, как скажешь, — отмахнулась Инари, видимо, решив не спорить. — Дали, значит дали. В любом случае, то, что требовалось найти, мы нашли. Теперь пора и уходить. Воспользуемся советом твоей таинственной туманной старушки.
— Через Дверь пойдем? — немного успокаиваясь, спросил Глеб.
Ведьмачка мимолетно поморщилась.
— Алагирь — паршивое место для пробивания Дверей, если только совсем не крайняя необходимость. У нас она пока еще не крайняя, так что, полагаю, лучше будет пробежаться пешочком до столбового камня, и уже оттуда по проторенной дорожке на базу. Время позднее, попадем мы туда в любом случае завтра, так что ночевать придется здесь. Однако что-то мне подсказывает, что место для ночлега надежнее выбирать за пределами охранного барьера. Спокойнее будет.
Снаружи уже полностью стемнело, но ни для эльфийских глаз ведьмачки, ни для скорректированного кровавиком зрения Глеба это проблемы не составляло даже с учетом тумана, который сгустился настолько, что без перстня в зеленоватом мареве невозможно было что-либо толком различить на расстоянии пары метров. Туман странно искажал звуки — завывания блудней в нем звучали как-то особенно тоскливо и пронзительно, но вскоре к ним примкнул и совсем посторонний звук, похожий на низкое утробное урчание. Инари первой различила его и тихонько выругалась.