Я напряженно отдаю ему мобильный и смотрю, как он удаляет запись с Говардом, а может, и не только ее. Он избавляется от улик. Что-то будет.
— Дрожишь? — ужасающе улыбается мужчина. — Ты заслуживаешь немного страха.
— Вы не собираетесь…
Он смеется. Скрипуче, неприятно. Он как прекрасное в своей красоте алое яблоко, насквозь гнилое внутри. В нем нет ничего красивого, кроме оболочки.
— Ну ты же не придешь к Говарду Фейрстаху еще раз, если он пожелал тебя не видеть? Я бы мог сбросить тебя с крыши в любой момент, и я бы с удовольствием это сделал, не сомневайся. Но нам ни к чему сейчас трупы. Впрочем, предвыборная кампания длится не так уж долго, поэтому веди себя как хорошая девочка, мисс Райт. Ах да, и не приближайся больше к его сыновьям. Ни к одному из них, ясно? Мы друг друга поняли?
Я помимо воли вздрагиваю, чувствуя, что угроза отнюдь не пустая.
— Отойди от нее! — слышу я ледяной голос Стефана. Занятая уже-вроде-как-и-не-убийцей я даже не заметила, как он очутился на крыше, куда я его настойчиво зазывала еще несколько минут назад.
— Так-так-так, — с выражением блаженства на лице говорит мужчина. — Моя милая комнатная собачка явилась. Что это ты здесь делаешь? Разве тебе не положено умывать руки в другом месте?
Стефан направляет на мужчину пистолет. Тот пистолет, что недавно был в моих руках.
— Стеф, не надо, — говорю я громко, понимая, что за грохотом дождя он не слышал ни слова из речи Баса. — Он…
Но мужчина хватает меня за локоть и рывком тянет вперед. Я кричу от страха, ведь мы на мокрой, скользкой крыше, и я дошла почти до самого края.
— Зачем ты здесь, Стивен? — спрашивает мучитель. — Ты никакой не герой. Подставил ни в чем не повинную девчонку, подружку своего брата, а теперь спохватился и собрался спасти? Разве так поступают герои?
— Мне плевать, — хрипло говорит Стефан, на его лице выражение полного безумия. И я понимаю, что игры кончились. Он держит на мушке человека, который мучил его годами, который сломал его. И этот человек теперь в его власти. Стефан — выстрелит. — Отпусти ее.
— Ты пришел ради нее? Зачем? Думал, что мой приказ — от нее избавиться? Хотя… Ради чего вообще весь этот идиотский спектакль? — внезапно он начинает смеяться снова. — Кажется, я все понял…
— Тифф, отойди от него! — рявкает Стефан, перебивая мужчину.
Я могла бы рвануться в сторону, но — еще раз — мы на мокрой, скользкой крыше, и даже если мой страх высоты притуплен происходящим, я тем не менее осознаю это каждой клеточкой тела.
— Тифф, — передразнивает мужчина. — А ведь нет никакого секрета, Стивен. Она тебе небезразлична, как и все, что есть у твоего брата. И когда следовало ее отпустить и остановиться, ты просто не смог дать задний ход. Понимал, что твой отец не позволит себя шантажировать, но как не попытаться? Как предстать перед девчонкой, которая тебе нравится, трусом? Даже если это твоя суть.
Стефан с рыком снимает пистолет с предохранителя.
— Если ты настолько веришь, что я трус и не выстрелю, то зачем держишься за Тиффани, как за страховочный трос, грозя утащить ее с собой с крыши?
— И верно, — пожимает плечами мой мучитель и… отпускает меня.
Я бы никогда в это не поверила, ведь одно дело я — человек посторонний, и совсем другое — Стефан. Тот, кто ненавидит всей душой и даже больше…
Ноги не держат, поэтому я сажусь на колени и немного отползаю от края. Кажется, на эти два простых действия уходят все оставшиеся силы.
— Прощай, — слышу я ровный голос Стефана и щелчок спускового крючка…
Щелчок — и все. Мгновение на понимание, и я вскрикиваю от ужаса, потому что была осечка.
— Порох промок… — бормочу я обреченно. За то время, что пистолет лежал на крыше, а потом просто мок под дождем в руке Стефана, порох промок достаточно, чтобы не загореться. И мужчина, который совсем не выглядит болтуном, это знал. Он знал, что Стефан выстрелит. Это чудовище все просчитало!
— Не трус, но дурак. Что ж, я преподам тебе еще один урок послушания. Надеюсь, последний.
Мужчина хватает меня за волосы и рывком поднимает на ноги. Вскрикнув, я гляжу в безжалостные глаза, в которых нет ни проблеска колебаний, прежде чем он одним рывком притягивает меня к себе и отшвыривает на самый край. Истошный крик Стефана, который зовет меня по имени. Пальцы в последний момент цепляются за мокрый, скользкий выступ. И я срываюсь. Вниз.