На пару мгновений Элизарра замолчала, собираясь с мыслями, а потом продолжила.
– Моего отца зовут Милор. Вернее звали. Слишком много лет прошло, вряд ли он еще жив, – в ее прекрасных глазах мелькнула боль, но Лиз усилием воли загнала ее обратно. – Впрочем, это так, к слову. Мой отец был главой Цеха. Всем известно, что хаар сам выбирает своего приемника и обычно им становится один из его детей. Но мало кто знает, почему другие никогда не пытаются заполучить власть в Цехе силой.
– И почему же? – с любопытством спросил я.
– Метка. Все дело в метке. Носитель метки правит Цехом. Считается, что передача метки приводит к смерти ее предыдущего обладателя, но это не так. Отец чувствовал, что скоро начнутся трудные времена. Поэтому он спрятал реликвии, передал мне метку и попытался спрятать меня. Но у него не получилось. Дэмаго каким-то образом узнал, кто я, и перехватил наш отряд по дороге. И через меня получил власть над отцом.
«Неплохая помощь при перевороте, – отстраненно подумал я. – Похоже, тогда Дэмаго готовился к нему по всем фронтам. И я оказался лишь незначительной помехой на пути к власти. Пешкой, которую походя смели с доски, как только она начала мешать».
– Что такое метка? – поинтересовался я, когда Лиз замолчала.
– Я точно не знаю, – в ответ пожала она плечами. – Отец говорил, что когда-то мой далекий предок каким-то образом выжил после страшного заклятья, убившего город, и получил его силу. Именно тогда он создал Цех. Благодаря тому, что обретенной силой можно было делиться с другими людьми, Цех сумел подмять под себя всех подлунных танцоров.
– Хочешь, чтобы я отдал метку тебе?– напрямую спросил я и, не дожидаясь ответа, предложил. – Только скажи, как ее передать. Мне она не нужна.
– Нет, – покачала она головой. – Женщины не могут управлять ею. Именно поэтому те твари смогли схватить меня. Нет, мне нужна не метка. Мне нужна помощь…
***
Я бросил плащ на кресло, скинул до смерти надоевшие сапоги и с непередаваемым удовольствием упал на кровать. Да уж, последняя неделька выдалась более чем бурной. Сначала мы спешно удирали к границе, стараясь держаться подальше от городов. Потому что за нами, а точнее мной, охота шла по всей стране. Каким-то чудом нам все-таки удалось достичь границы и я наконец-то смог открыть портал. Сперва я хотел отправиться с Лиз в цитадель ордена. Но она настояла на том, чтобы мы немедленно двинулись в столицу, и я не стал с ней спорить. В саму столицу телепортироваться было опасно, поэтому я, как когда-то, открыл портал в ближайший к ней город и уже оттуда направился в Эрдан.
И если путешествие с храмовниками на лошадях заняло довольно много времени, то сейчас я решил не тратить его понапрасну и просто поднялся в воздух, держа на руках девушку. Надо отдать ей должное, к такому способу передвижения привыкла она быстро – уже через десять минут Лиз перестала душить меня в объятьях и принялась восторженно смотреть вниз. Хотя лично я предпочел бы, чтобы она всю дорогу прижималась ко мне. Просто потому, что мне было приятно. Очень и очень приятно. Она была такой теплой, такой близкой. Мне безумно не хотелось отпускать ее. Но пришлось. Все-таки пришлось отпустить ее, когда мы прилетели.
Оказавшись в столице я узнал, что началась очередная революция. Часть высшего дворянства во главе с Филаром кив'Черро подняла мятеж, и теперь в стране стало несколько неспокойно. Да и в городе тоже.
В общем, ситуация была идеальной и мы, вернее я, нанесли удар по резиденции Цеха. И сделать это оказалось даже проще, чем я себе представлял. Во-первых, она находилась все там же, что и сорок лет назад. А во-вторых, к чему бы ее охранники не готовились, но устоять против меня они не смогли. Я легко проник в здание и без труда обезвредил абсолютно всех. В общей сложности этот небольшой переворот мы провернули максимум за три часа. То есть через три часа после моего прибытия в столицу верхушка Цеха отправилась ловить комаров на болотах Магаро, а Элизарра приняла воровскую корону.
Что и говорить, длинная получилась неделя. Длинная и напряженная. Но теперь она подошла к концу. Никаких грандиозных событий пока не предвиделось, и поэтому я мог расслабиться. Хотя бы на одну ночь.
Я устало потянулся на кровати и с блаженной улыбкой погрузился в мирную дрему. К сожалению, не надолго. Практически в тот же момент в дверь осторожно постучали. Мысленно прокляв Мерфи и Паркинсона вместе со всеми их законами подлости, я кое-как разлепил веки и, одним рывком поднявшись с кровати, поплелся открывать дверь. На пороге стояла Элизарра.
– Что-то случилось? – мгновенно подобрался я, стараясь ощутить опасность.
– Нет, – девушка проскользнула в комнату и повернулась ко мне. – Просто понимаешь, ты несколько раз спасал меня. Сначала от той немертвой твари в придорожном трактире. Потом из лап красных. Теперь вот помог занять место отца. Ты рисковал жизнью и ничего не просил взамен. А я… я даже не догадалась поблагодарить тебя за это.
– Да не за что, – пожал я плечами. – Понимаешь… я… ты… в общем…
С появлением девушки связная речь покинула меня, и теперь я пытался сказать хоть что-нибудь, но ничего путного не выходило.
– Нет, – решительно мотнула она головой и подошла ко мне вплотную. – Я ведь даже не сказала спасибо. Ни тогда в трактире, ни в карете – ни разу.
– Да ладно. Я ведь это… А ты же… – опять попытался я выразить свои мысли, но красноречие мерзко хихикало в сторонке и даже не думало помогать мне.
Впрочем, Элизарра, похоже, и не собиралась слушать мой ответ. Она просто обвила мою шею руками и поцелуем прервала поток бессвязных слов. Из головы мгновенно вылетели все посторонние мысли, оставив лишь одну…
– Я люблю тебя… – хриплым шепотом выдохнул я ее, когда Лиз оторвалась от моих губ, чтобы перевести дух. – Я безумно тебя люблю…
– Я знаю, – тоже шепотом ответила девушка и вновь запечатала мне рот поцелуем.
***
Счастье продлилось недолго. Всего одну ночь. А потом о себе напомнила суровая действительность. В данном случае в ее роли выступил наемный убийца, попытавшийся пролезть в окно и перерезать мне горло. К сожалению для него, я проснулся немного раньше, чем он успел воплотить свой план в жизнь. Так что с моей скромной помощью он покинул комнату через то же окно.
– Ты сдохнешь, святотатец… – только и успел он пискнуть, получив силовой толчок в грудь и вылетая наружу.
Кидаться за ним для допроса я не стал. Во-первых, Лиз так уютно устроилась у меня на груди, ужасно не хотелось ее будить. Во-вторых, несостоявшийся киллер наверняка сломал себе что-нибудь при падении, так что от внешней охраны ему не убежать. Поэтому допросить его можно будет и позже. И в-третьих…
«И так ясно, кто его послал, мысленно вздохнул я. – Потому что поссориться я успел только с одной религией. Черт! А ведь они могут навредить Лиз».
При одной только мысли об этом я начал медленно закипать. Одна часть моей души сразу захотела пойти и превратить весь Зерлин в руины. Чтобы никто и никогда не посмел причинить боль тем, кто мне дорог. Но другая часть души мгновенно встала на защиту. Не фанатиков и убийц, а на защиту людей. Эта часть души считала, что каждый имеет право получить шанс измениться к лучшему. Но если человек будет мертв, то он измениться не сможет. Поэтому нельзя никого убивать.
И вторая часть меня на этот раз оказалась гораздо сильнее первой. Не только потому, что план первой был идиотским и трудноосуществимым. Но еще и потому, что в чем-то я до сих пор оставался человеком двадцать первого века, в которого много лет вбивали истину, что убивать – плохо.
«Но как остановить их?! Убить главаря? Нет! Фанатиков это только обозлит. На переговоры с ними тоже не пойдешь. Эти будут драться до смерти… Хотя… А что если…» Некоторое время я обдумывал пришедшую в голову идею, а потом вздохнул.
– А ведь все только начало налаживаться. Впрочем, от судьбы не убежишь…
Высказав эту не слишком жизнеутверждающую мысль, я закрыл глаза и сосредоточился на нужном мне образе. «Крад. Крад, ты меня слышишь?» – мысленно позвал я храмовника. «Основатель?! – раздался в мозгу до боли знакомый голос. – Где вы?»