– Да-да, – пробормотала Рипли, – я видела рекламные клипы.
– До завершения работ на Ахеронте Компания не получит ни цента дохода, но при разработке таких крупных проектов нужно уметь видеть перспективу. – Заметив, что его слова не произвели на хозяйку должного впечатления, Берк переключился на другую тему. – Я слышал, вы работаете в Порт-Сайде, в грузовом порту?
– Да. Ну и что?
Берк сделал вид, что не заметил вызывающего тона.
– Работаете на автопогрузчиках, транспортерах, разных грейферах? Что-то в этом роде?
– Мне удалось получить только такую работу. Лучше, чем ничего. Я сойду с ума, если всю оставшуюся жизнь буду существовать на пособии. А главное, работа позволяет отвлечься от… от всего. Хуже в выходные. Слишком много свободного времени, всякие мысли лезут в голову. Лучше, когда я чем-нибудь занята.
– И такая работа вам по душе?
– Вы издеваетесь?
Берк с минуту повозился с секретным замком на своем портфеле.
– Возможно, для вас еще не все потеряно. Что вы скажете, если я помогу вам снова стать офицером космического флота? Вернуть свой патент? И возобновить контракт с Компанией? Без комиссий, без обсуждений, без споров. Из вашего личного дела будут изъяты все документы, где речь идет о лишении патента. Бесследно. Для всех непосвященных вы были в длительном отпуске. Это не вызовет никаких подозрений – если учесть ваш несколько затянувшийся последний рейс. Все будет так, будто ничего не случилось. Даже на вашей пенсии решение комиссии по расследованию не отразится.
– А как насчет колониальной администрации и страховых агентов?
– Со страховой компанией мы уже договорились, все вопросы решены. Они будут молчать. Поскольку в вашем личном деле не останется никаких компрометирующих документов, будет считаться, что в отношении страхования вы подвергаетесь не большему риску, чем перед вашим последним рейсом. Что же касается колониальной администрации, то они тоже хотели, чтобы вы приняли участие в спасательной экспедиции. Мы все предусмотрели.
– Если я полечу.
– Если вы полетите, – кивнул Берк и немного наклонился к Рипли. Он уже не уговаривал, а скорее торговался, как прожженный делец. – Послушайте, вам предоставляется уникальная возможность. Большинство из тех, кого комиссия по расследованию лишила права на полеты, уже никогда не возвращались в космический флот. Если все дело в поломке орбитального ретранслятора, то вам останется только сидеть в укромном уголке и коротать время за книжками, пока ремонтная бригада не сделает свое дело. Ну и, конечно, подсчитывать, сколько вы получите за то время, что проведете в гиперсне. После этого рейса можете смело забыть все неприятности и снова занять то место, к которому вы привыкли. Любимая работа, соответствующая оплата, максимальная пенсия. Я видел ваше дело. Еще один длительный рейс, и вы сможете претендовать на место капитана корабля. Сейчас для вас лучше всего признаться самой себе, что вас сдерживает только страх. Надо побороть его, и вы снова будете на коне.
– Пощадите меня, Берк, – холодно сказала Рипли. – Я получила выводы медицинской комиссии о моем психическом состоянии за последний месяц.
С лица Берка почти исчезла обычная улыбка, но его тон стал еще более решительным.
– Хорошо. Давайте разберемся с этой ерундой. Я читал эти выводы. Вы просыпаетесь каждую ночь вся в поту, вас преследуют одни и те же кошмары…
– Нет! Мой окончательный ответ – нет!
Рипли убрала обе чашки, хотя ни одна из них не была допита до конца. Своеобразный способ указать на дверь.
– А теперь уходите, пожалуйста. Извините меня, только уходите, хорошо?
Берк и Горман обменялись взглядами. Выражение лица лейтенанта оставалось бесстрастным, но Рипли чувствовала, что его любопытство сменилось презрением. Ну и черт с ним, что он знает, этот юнец? Берк порылся в кармане, достал полупрозрачную карточку и положил ее на стол. В дверях он на секунду задержался, улыбнувшись хозяйке:
– Все же подумайте о нашем предложении.
Берк и Горман ушли, оставив Рипли наедине со своими мыслями. Противная компания, подумала она.
Ветер. Ветер, песок и стонущее небо. Над истерзанной планетой трепещет, словно вырезанный из бумаги, бледный диск чужого светила. Пронзительный вой. Он становится все громче, все выше тоном, кажется, источник этого воя приближается и приближается, пока не останавливается прямо над твоей головой. Он оглушает, он душит тебя.