– Пол прямо-таки ледяной.
– Десять минут назад и ты был ледышкой. Сроду не видел такую кучу старых баб. Может, тебе подать шлепанцы, Хадсон?
Глядя прямо в глаза сержанту, капрал несколько раз моргнул.
– Будьте любезны, сэр. Я был бы вам очень признателен.
Ответ Хадсона был по достоинству оценен несколькими грубоватыми смешками. Эйпон улыбнулся про себя и продолжил прогулку, поторапливая подчиненных.
Пропуская десантников, Рипли отошла в сторону. Это был сплоченный отряд, единый боевой организм с одиннадцатью головами, и она не имела к нему никакого отношения. Несколько десантников, проходя мимо, кивнули ей, один-два человека на ходу сказали «Привет!». На большее она и не могла рассчитывать и потому в присутствии солдат решила не расслабляться.
Рядовая первого класса Васкес, проходя мимо, лишь обвела Рипли равнодушным взглядом. Даже роботы оказывали ей более теплый прием. Васкес, тоже оператор самонаводящегося орудия, не улыбнулась, не подмигнула. Черные волосы, еще более черные глаза, тонкие губы. При минимуме усилий она вполне могла бы стать очень привлекательной.
Для управления самонаводящимся орудием, нужен особый талант: уникальное сочетание физической силы, ума и молниеносной реакции. Рипли надеялась, что Васкес скажет ей хотя бы пару слов, но та прошла мимо, не раскрыв рта. Всякий десантник не казался джентльменом или дамой из высшего общества, но Дрейк и Васкес производили впечатление скорее грубиянов или даже хулиганов.
Когда Васкес приблизилась к шкафчику своего напарника, тот окликнул ее:
– Эй, Васкес, тебя случайно никогда по ошибке не принимали за мужчину?
– Нет. А тебя?
Дрейк протянул руку. Васкес хлопнула по ней, и пальцы Дрейка немедленно сомкнулись в железной хватке. Каждый старался продемонстрировать силу в этом бессловесном и довольно болезненном поединке. Все были рады пробуждению, возвращению к активной жизни.
В конце концов Васкес залепила Дрейку пощечину, и он отпустил ее руку. Они засмеялись. Как резвящиеся щенки, подумала Рипли. Наблюдая за ними, она отметила, что Дрейк сильнее, чем Васкес, зато та проворнее. Если придется спускаться на Ахеронт, то лучше всего идти между ними.
Бишоп бесшумно переходил от одного десантника к другому, помогая массировать непослушные после длительного сна мускулы и предлагая специальную жидкость, восстанавливающую мышечную активность. Пока что он напоминал скорее слугу, чем офицера космического флота. Он казался старше любого из десантников, а особенно Гормана. Когда Бишоп проходил мимо Рипли, ей в глаза бросилась татуировка на запястье его левой руки – алфавитно-цифровой код. Рипли вздрогнула, но промолчала.
– Эй! – крикнул рядовой Фрост кому-то, скрытому от взгляда Рипли. – Это ты взял мое полотенце?
Фрост был не старше Хадсона, но гораздо красивее. Во всяком случае так он сам утверждал, если находил слушателя, которому не жалко было тратить время на его болтовню. Когда дело доходило до хвастовства, силы этих двух молодых десантников были примерно равны, хотя Хадсон больше полагался на силу собственного голоса, а Фрост подыскивал наиболее убедительные, по его мнению, слова.
Проснувшийся одним из первых Спанкмейер продолжал жаловаться:
– Не знаю, как вам, а мне бы еще немного отдохнуть. Разве можно посылать нас отсюда прямо в пекло? Это нечестно. Нет, ребята, нам просто необходимо еще побыть на корабле.
– Ты три недели отдыхал, – негромко проворчал Хикс. – Хочешь всю жизнь бить баклуши?
– Я имею в виду настоящий отдых. Хочу дышать свободно, а не валяться замороженным трупом. Три недели в холодильнике – это не отдых.
– Правда, командир, как насчет отпуска? – поинтересовалась Дитрих.
– Вы же знаете, не я решаю такие вопросы, – ответил Эйпон и тут же повысил голос, заглушая ленивую перебранку: – Ладно, хватит попусту молоть языками. Первый сбор через пятнадцать минут. К тому времени все должны выглядеть по-человечески, и большинству из вас придется хотя бы прикинуться людьми. Кончайте валять дурака.
Одежду, которая была на десантниках во время гиперсна, они побросали в инсинератор. Проще ее сжечь, а на обратный путь выдать каждому по новому комплекту, чем пытаться отстирать шорты и майки, которые не снимали несколько недель. Мощная струя воды смывала пот и грязь, приятно успокаивала. Сквозь облака пара Васкес, Хадсон и Ферро смотрели, как вытирается Рипли. Ополаскивая волосы, Васкес поинтересовалась:
– А это что еще за новобранец?
– Говорят, она здесь что-то вроде консультанта. Я о ней почти ничего не знаю, – ответила малышка Ферро, вытирая мускулистый и плоский, как стальная плита, живот, и с нарочитой значительностью добавила: – Однажды она видела чужого. По крайней мере так говорят.