Где я? Старый подвал, или вообще какой-то заброшенный уголок под землёй? Окон нигде нет. Есть только одна поржавевшая дверь, со следами вмятин. В общем данное помещение не тянуло на даже вшивый одно звездочный отель.
“Метро”, подсознание подкинуло обрывок из памяти. Так только называли подземные лабиринты в северных районах города. И это было последнее место, где бы я хотел оказаться. Многокилометровые подземные тоннели преступных районов было одним из самых ужасных мест в Риде. Сюда не заглядывают законопослушные граждане Империи, в эту зловонную нору не сунет нос по доброй воле ни один правоохранительный орган. В Метро даже самые отпетые отморозки спускаются с опаской.
“Приплыл,” — понял я, чувствуя, как внутрь меня заползает тьма. Оказаться в Метро — худший из возможных сценариев.
Мои мысли прервал неожиданный звук. В правом углу, среди нагромождения мусора, что-то шевельнулось. Это было так внезапно, что я моментально забыл о своём состоянии. Затаив дыхание, я медленно повернул голову, стараясь не издавать ни звука.
Глаза уставились в темноту. В углу что-то двигалось. Раздался шорох, а затем едва различимый звук — то ли царапанье, то ли скрежет. Я замер, задержав дыхание, и ждал, кто или что выйдет из мрака.
Секунды тянулись бесконечно, пока нечто не сдёрнуло грязную клеёнку, скрывавшую его фигуру. Это было живое существо. Человек. Вернее, его отдалённое подобие — худой, маленький, с нестабильной походкой. Оно медленно хромало, время от времени цепляясь за хлам на полу.
Под тусклым светом лампы я наконец смог разглядеть его. Это был ребёнок. Мальчишка лет девяти, может, одиннадцати. Грязные спутанные волосы торчали в разные стороны. Лицо покрывала толстая корка грязи, через которую отчётливо выделялись небесно-голубые глаза. Разбитые губы, синяк под глазом и глубокая ссадина на скуле завершали картину.
Я растерянно смотрел на него. “Как он вообще сюда попал?” — пронеслось в голове. Подвал, грязь, зловоние, остатки застывшей крови — всё это не место для ребёнка. Или ...
—Очухался, козёл! — совсем не детским голосом проговорил пацан, недобрыми глазами смотря на меня.
Я немного опешил от такого жесткого приветствия. Хотя, честно признаться, этот малец меня не удивил своим хамством. Метро в себе таит много тайн, говорить о которых не принято среди нормальных людей.
—Ты “звоночек”? — прямо спросил я пацана, догадываясь, кто на самом деле стоит предо мной.
Мальчишка промолчал, только прищурился, словно оценивая меня заново. В его взгляде больше не было той неприязни, что я уловил минуту назад.
—В теме? — вопросом на вопрос ответил тот, заложив свои худые руки крестом на груди, ожидая моего ответа.
—Частично, — честно признался я.
—Тогда сам понимаешь, что хреновые у тебя дела, дядя, если меня встретил.
Я кивнул. Действительно, каждый раз, когда мне казалось, что хуже уже быть не может, судьба находила способ доказать обратное.
Это не был ребёнок. Вернее, не в том смысле, в котором принято понимать это слово. Звоночки — низшая каста в северных районах. Они никогда не выходят на поверхность. Всю свою короткую жизнь они проводят под землёй, в таких местах, как это.
Жизнь звоночков редко длится больше тринадцати лет — их организм просто не способен на большее. Грязь, радиация, токсичные испарения. Это была их среда. Их сущность. Они продукты деградации Метро, дети, рождённые в абсолютной темноте и выживающие в ней до последнего дыхания. Сама их природа вызывала смесь ужаса и сочувствия.
Мальчишка, не торопясь, наклонился и подобрал с грязного пола резиновый жгут. Несколько секунд он просто держал его в руках, как будто взвешивая, затем начал лениво растягивать и отпускать его, наблюдая за тем, как тот сжимается обратно. Его глаза, холодные и хищные, медленно прошлись по моему телу. Сначала руки. Потом ноги. Затем обратно к лицу. Он явно что-то прикидывал.
—Жрать меня собрался? — сказал я с нескрываемой злобой, пытаясь спрятать за грубостью зарождающееся внутри отвращение и страх.
Пацан язвительно улыбнулся, не отводя взгляда. Затем покачал головой из стороны в сторону. Он не воспринимал меня как личность, как человека. Для него я был просто едой на определённый промежуток времени.
В своём прошлом мне довелось видеть подобных созданий раньше. Не мало историй знал о них. Их не заботят моральные аспекты, и они не страдают чувством гуманности. Звоночки ели своих жертв живьём, не обращая внимание на крики, мольбы, проклятия и угрозы. Перетягивали жгутами конечности, чтобы жертва не истекла кровью и не испортилась. Они даже не считали это жестокостью. Это был их способ выжить. Их реальность.