— Да нет, я не знакома ни с одним частным детективом…
Правда, она живет по соседству с государственным сыщиком, а еще с любителем журналистских расследований. Случайность?
Лиза Огарева не предполагала, что одна из этих случайностей уже завтра в буквальном смысле сведет ее в могилу…
Глава 12
«А забавно было бы пойти до конца. Устроить похороны и поминки. Посмотреть со стороны на скорбящих. В кавычках и без. Детство давно кончилось, так что первых окажется больше. Взрослых вообще меньше любят. Особенно просто так. За то, что они есть. А дети этого не понимают и хотят быстрее вырасти. Для чего? Чтобы работать с утра до ночи и вносить квартплату не позднее такого-то числа каждого месяца? Взрослым быть не очень-то весело. Конечно, можно ложиться спать, когда захочешь. Вот только устаешь и все равно ложишься рано…
Не знаю, получится ли занять лучшие места в партере. Боюсь, что в момент срежиссированных и подготовленных мной ритуальных мероприятий я окажусь далеко от места их проведения…»
— Егор, неужели все мужчины делают это?
— Аля, ты меня напугала. Я думал, что все уже спят.
Егор Сотовский вернулся домой за полночь, особняк стоял тихий и темный. Но в гостиной оказалась Альбина. Она сидела у камина и смотрела на огонь. Пыталась согреться холодной ноябрьской ночью и привести мысли в порядок.
— У тебя все хорошо? Где Дима? — поинтересовался брат, поцеловав сестру в щеку.
— Как ни странно, спит. Мы с ним вместе вернулись из клуба. А у меня бессонница, — вздохнула Аля.
Простить, не мучиться ревностью и использовать в качестве обогревателя супруга у нее не получилось. Но не хотелось и выяснять с ним отношения. Все равно он уйдет от ответа. Он в этом мастер.
— Для бессонницы есть причины? — озабоченно спросил Егор.
— Есть, одна из них — ты.
— Можно поподробнее?
— Егор, ты ведь изменяешь Марине, — не спрашивала, а констатировала она.
— Аля, — укоризненно покачал головой брат.
Разговор принимал странный оборот. Меньше всего ему сейчас требовались исповедь и проповедь.
— Марина думает, что ты пропадаешь на футболе. Но, Егор, я была в клубе у Димы и вышла подышать воздухом, как раз когда ты уезжал. Я видела твою пассажирку. У нее подозрительно рыжие волосы.
— Купить тебе бинокль, сестренка? Будет удобнее проверять подозрения, — невесело усмехнулся он, усаживаясь на диван рядом с ней.
Ему захотелось ослабить узел галстука. Но сегодня он не надевал галстук. Сегодня он многое делал не так, как обычно…
— Мне все равно, с кем ты проводишь время, лишь бы тебе было хорошо. — Она все-таки родня ему, а не Марине. — Правда, мама уверена, что Верочка не та женщина, которая сделает тебя счастливым. Впрочем, с этим ты разберешься сам. Меня же интересует принцип. Неужели все мужчины изменяют?
— Ну, я думаю, Кен однозначно верен Барби.
— Ты считаешь мой вопрос детским?
— Да, Аля. Это все равно что рассуждать: вот я вырасту и стану летчиком-испытателем, а у самого зрение минус три.
— Что ж, я тоже не сомневалась, что, когда вырасту, обязательно встречу свою любовь и мы будем жить долго и счастливо. А во взрослой жизни оказывается, что твоя любовь трижды разведена и четырежды судима…
— У Димы все в порядке с биографией, — напомнил Егор.
— Видимо, мне еще повезло, — хмыкнула Альбина. — Полуголая певичка, которая вешается ему на шею, не самый худший вариант.
— Ну если она хорошо поет…
— Сейчас врежу! — как в детстве, пообещала Аля.
— Ладно, главное, что любит Димка тебя, а не это ожерелье.
— Как же можно изменять, когда любишь? — недоумевала она. — Егор, ты любишь Марину?
— Это исповедь перед Страшным судом?
— Нет, я просто хочу понять.
Он помолчал, глядя на огонь. Странно, но совесть его не грызла и даже не кусала. А вот его сестра, видимо, до сих пор считает, что жизнь — это набор хороших и плохих поступков.