19.58 Лагерь "Кэмп Мармаль", Мазари-Шариф, Афганистан
— Господин генерал! Господин генерал! — дежурный офицер растеряно вызывал начальника штаба стабилизационных сил Бундесвера. -Ответьте, срочное донесение.
-Что у вас, докладывайте, — хмуро отозвался генерал, включив персональный коммутатор. В его руке плавился кусочек рафинада, который только что побывал в чае. Генерал заканчивал ужинать и пил чай, как однажды показал дед — вприкуску. Тот взял пример от русских, будучи в плену. Такое чаепитие внуку понравилось, в последствие стало одной из составляющей его отдыха.
— Нападение талибов на боевой патруль и на блокпост в районе Чахар-Дара. Есть потери, много раненых.
— Проклятье! Опять Чахар-Дара!— выругался генерал, нервно смахнул рафинад. Рука потянулась к салфетке. — Пора принимать серьезные меры по ликвидации этих бандитов. Что вами предпринято? Докладывайте. — Глаза профессионально засекли время. Было 19.58.
— Посланы беспилотные аппараты в боевую зону для уточнения обстановки, господин генерал. Отправлена рота 373 батальона на помощь из базы Кундуза. Но, по дороге рота ввязалась в бой у блокпоста. Какая там обстановка до конца не ясно. Положение осложнилось еще тем...,— офицер замолчал, подыскивая правильные слова.
— Не медлите, майор! Что случилось?
— Появились неприятности с местными силами безопасности, господин генерал, — после секундной паузы стал докладывать офицер.— Рота, не дойдя до блокпоста, по ошибке приняла два пикапа Ford -Ranger с вооруженными людьми за талибов. Те не остановились для осмотра. С тяжелой бронемашины "Marder" их расстреляли. Погибло шесть солдат из подразделения афганской армии, которое спешила на помощь.
— Раззявы! — осудил генерал. Сжимая кулак, стукнул по столу, что зазвенела посуда. -Ничего доверить нельзя! Вы понимаете,... — генерал тяжело засопел в трубку, — этот инцидент еще раз выставит нас на посмешище миру. Кто дал команду на поражение?
— Гауптман Грингер, господин генерал, — офицер стоял вытянувшись по стойке смирно у дежурного пульта. На его правом виске нервно дергалась вена.
Начальник штаба молчал, видимо вспоминал лицо подчиненного офицера. — Ладно, — через какое-то мгновение в сердцах продолжил он разговор,— разберемся после. В джипах действительно могли быть талибы. Докладывайте дальше.
— Обстановка очень серьезная, господин генерал, особенно в зоне боевых действий патрульного взвода. По оценкам разведки и донесений командиров там сосредоточено около двухсот талибов. В селе засечены две минометные точки, имеются крупнокалиберные пулеметы. Предлагаю дополнительно направить туда подразделение гауптмана Клауса Виттмана. Эти коммандос справятся с любой задачей. Кроме того, авиация здорово бы помогла.
— Вы убедили меня, майор, — голос генерала был тверд, жесты решительны. — Подразделение КСК (Kommándo Spezialkrä́fte) разрешаю выслать немедленно из Кундуза. А авиацию? — Генерал задумался. Он хорошо помнил последствия сентябрьского авиаудара звеном "Торнадо" по двум бензовозам. В результате которого, кроме уничтоженной кучки вооруженных талибов, были и многочисленные жертвы мирных жителей. Но с дежурным об этом не поговоришь. Нет, свою авиацию он поднимать не будет. А вот американцев попросить надо. — Свяжитесь с американским штабом ISAF. Пусть вышлют срочно санитарные вертолеты для раненых и направят пару "F-15" в боевую зону. Проутюжить исламистов они мастера. Американцы любят такую работу.
И генерал вдруг улыбнулся про себя. Он вспомнил, как называют русские американцев — "пиндосы".
20.20 район Чахар-Дара. Провинция Кундуз. Север Афганистан
Спецназаз Бундесвера спешил на помощь. Мощные шестисот сильные "Мардеры", грохоча по каменке, оставляли за собой гарь, пыль и тревогу.
Поднятая по готовности элита внутренне недоумевала решением идти на прямое столкновение с талибами. Ее задачи иные, специфичнее. Они требуют тщательной подготовки. А здесь краткий приказ командира четвертого подразделения капитана Клауса Виттмана: "Отразить атаку талибов, вывести раненых. Совместно с патрулем уничтожить банду исламистов.
Лично капитан Виттман и бровью не повел, когда ему передали приказ. Однако рослое, мускулистое тело налилось свинцом и подалось вперед. Скулы на загорелом лице, покрытым вечерней щетиной, напряглись. Темные зрачки проницательных глаз чуть-чуть расширились. Из опыта боевых действий в Югославии капитан понимал опасность и порой обреченность на провал неподготовленной операции. Но он был на войне, хотя официально это слово не произносилось. Приказы должен был выполнять.