— Могу поклясться, что вы тот мальчишка, который убежал из Тринадцати Ветров.
Адаму стало не по себе. Что за человек? Куда он попал? Все же он постарался ответить как можно тверже:
— Пожалуйста, молчите! Да и потом, вам-то какое дело? Если вы здесь, значит, вы тоже прячетесь…
— Совершенно верно! И причем по причинам, которые очень похожи на ваши.
Незнакомец вновь засмеялся, и Адам решил, что перед ним сумасшедший, а это нисколько не лучше, чем иметь дело с разбойником. Но тут пальцы незнакомца разжались, и Адам наконец освободился.
— Почему же? — отважился спросить он. — Вы откуда-то убежали?
— Да. И поскольку не вижу причин, по которым нам нужно спасаться вместе, прошу вас покинуть это судно и вернуться домой.
Голос звучал молодо и приятно и явно принадлежал хорошо воспитанному человеку, но темнота не позволяла разглядеть незнакомца. Но поскольку в голосе не было угрозы, Адам вновь почувствовал себя сильным и независимым.
— Мои дела вас абсолютно не касаются. Я ведь у вас ничего не спрашиваю. Я ни за что не вернусь домой…
— Почему? Вы не любите своих родных?
— Конечно, люблю, но у моего отца есть еще один сын от другой женщины, не от моей несчастной матери. Он привез его к нам… У меня такое чувство, как будто эта женщина вытеснила воспоминания о моей матери. Поэтому я и уезжаю в дальние страны.
— Причины ваши мне ясны, но в данном случае то, что вы делаете, — полный идиотизм!
— Ну что вы можете понять? Вы ведь иностранец, это сразу ясно, и к тому же…
— Да, я не из здешних мест и не имею желания здесь оставаться! Я утверждаю, что ваше бегство — глупость, потому что у вас нет причин убегать. Я — Артур Тремэн.
— Что? Но это невозможно…
— Жаль, что здесь нет света. Мы недолго виделись, но вы бы быстро меня узнали.
— Вы хотите уехать? Но почему? — едва выдохнул ошеломленный Адам.
— Вы сами только что все прекрасно объяснили: я чужой, мое присутствие никому не по нраву. Позавчера, когда вас всюду искали, я сел на лошадь и решил прогуляться по окрестностям. Меня разглядывали, как любопытную зверушку… но я все же составил в уме план местности. Впрочем, я еще по приезде заметил Барфлер — этот город у нас знают…
— У вас — это где? В Англии?
— С тех пор как мама умерла, я вообще не очень уверен, где оно, мое «у нас»… Но жил я в Англии. А сегодня после полудня мне опять удалось незаметно улизнуть, я отослал лошадь назад, как только показалась здешняя колокольня, дождался сумерек, а потом проник на это судно. Я знаю, что оно направится в Гавр.
В голосе Артура слышалась неприкрытая горечь. Адам вдруг почувствовал себя не в своей тарелке. Может, потому, что судно покачивалось на волнах, а может, у него появились угрызения совести.
— Итак, теперь ищут нас обоих…
— О, меня, я думаю, долго искать не будут. Может, только славный старина Брент будет безутешен. Впрочем, мне все равно! — добавил он вдруг с яростью в голосе. — Я не хотел уезжать из Англии, и ваш отец не взял бы меня с собой, если бы умирающая мама не вырвала у него это обещание. Итак, я убегаю, и не стоит больше об этом говорить. А вы поторопитесь-ка вернуться, вы тем самым окажете мне великую услугу.
— Не вижу причин…
— Ну неужели не понятно? Они будут так рады, что вы нашлись, что забудут обо мне… И я свободен!
— А-а-а! Вы совершенно не знаете отца. Он все равно будет вас искать. Вы ведь его сын… хотя это и не доставляет вам удовольствия.
— Вам, как видно, тоже.
— Да уж, иначе я не был бы здесь. Но вы заблуждаетесь, если думаете, что он вас забудет. По-моему, он очень любил вашу мать. Во всяком случае, больше, чем мою, поэтому, уверен, отец очень дорожит вами…
— А, мне все равно! Я им вовсе не дорожу. Да и никем другим, за исключением, пожалуй, моей сестры Лорны, хотя она и ужасная эгоистка. Если бы она соблаговолила помочь мне, то не пришлось бы уезжать, но… — раздался короткий грустный смешок. — Мне кажется, я всегда всем буду в тягость.
— И куда вы теперь направляетесь?
— Тс-с-с… Тихо! Кажется, сюда идут…
В ночной тиши раздался стук тяжелых башмаков, стук приближался…
— Позади себя я заметил двоих мужчин, — прошептал Адам. — Они остановились у начала пирса.
— Они видели вас?
— Нет… Я уверен, нет.
Судно качнулось под тяжестью шагнувших на борт людей, беглецы услышали их приглушенные голоса:
— Ты уверен, что мы попали, куда нужно? Я не смог прочесть название…
— Я тоже, но это точно «Мари-Франсуаза». Она больше, чем та, другая посудина, и скорость у нее выше, помнишь, Марьяж сказал, что даже ночью ошибиться невозможно, она наверняка будет стоять впереди. Остается только дождаться остальных…